Книга Тысяча и одна тайна парижских ночей, страница 181 – Арсен Гуссе

Нельзя ничего предвидеть в области любви.

Хотя княгиня держала влюбленных на почтительном расстоянии, однако некоторым из них давала привилегии, служащие преддверием страсти или любовного приключения. Свет обвинял ее в излишней снисходительности к мужчинам. Князь, закрывший на все глаза потому, что и сам был ослеплен любовью к одной из модных дам, вдруг вздумал ревновать и объявил жене, что она оскорбляет его герцогскую корону.

Княгиня засмеялась и предложила ему отправиться к его паршивым овечкам. Но у герцога бывали дурные дни; он посоветовал ей держать себя построже и обещал очистить дом от всех влюбленных. Прекрасная Шарлотта не поверила ни одному слову и с усиленным рвением предалась кокетству.

Фильшатель стоял целой головой выше всех своих соперников. Следовательно, мог прежде других рассчитывать на победу. Хотя княгиня не любила его серьезно, однако чувствовала к нему влечение ради его лица и характера: он имел сходство с Генрихом IV и бил женщин. Не лучше ли быть битой, чем нелюбимой?

Всякое выражение страсти производит впечатление на женский ум.

Но так как герцог, не бивший ни жену и никого другого, не хотел, чтобы княгиня была бита Фильшателем, то велел отказывать последнему. Всякий раз, когда капитан приезжал, швейцар встречал его следующей фразой: «Князя нет дома», и дверь запиралась.

Шутка показалась неприятной Фильшателю;в четвертый раз он уже не пришел, хотя был влюблен до безумия. Тем не менее он не расстался с любовницей; известно, что эти господа питают страсть и в том и в другом свете.

Отель княгини стоял на проспекте Елисейских полей; в течение нескольких дней кряду Фильшатель проезжал мимо на лошади или курил под балконом, но прекрасная Шарлотта садилась лишь под окна, выходившие в сад. Любовь изобретательна: Фильшатель снял на улице Лорда Байрона небольшую комнату, выходившую окнами в упомянутый сад. Сад был невелик, и потому явилась возможность вести переговоры взглядами. И какими взглядами! Любовь усиливается от встречаемых препятствий, и потому княгиня сказала однажды Жанне:

– Положительно, я наполовину влюбилась в этого Фильшателя.

– Если любите вполовину, то значит, любите совсем, – отвечала Жанна, – наконец-то попались и вы.

В числе привилегий, данных прекрасному капитану, была одна, особенно важная для него: скучая часто по ночам, княгиня выходила в пеньюаре на балкон подышать запахом цветов.

Время было весеннее, когда цветут розы.

Под окном рос великолепный каштан, уже целый месяц покрытый цветками. Казалось, что исполинская фея поставила здесь фантастический букет.

В цветнике росли розы, жасмин и левкои.

Но, без сомнения, Фильшатель нашел это количество цветов недостаточным для своей богини, потому что каждый вечер известная цветочница Елисейских полей приносила ему букет, который он перебрасывал на балкон своей дамы с ловкостью индийского фокусника.

Мужу казалось, что у его жены слишком много цветов; жена отвечала, что в этом состоит вся ее роскошь. Завел же он паноплию, следовательно, не должен восставать против роз.

Прежде княгиня редко бывала в саду, теперь же вдруг полюбила страстно розы. Благодаря этому обстоятельству капитан мог видеть княгиню то одну, подметавшую дорожки длинным шлейфом, то вместе с д’Армальяк, с которой вела бесконечные разговоры.