Книга Тысяча и одна тайна парижских ночей, страница 180 – Арсен Гуссе

– Прощайте! Можете сказать, что были узницей в Святом Лазаре.

Мы предполагаем рассказать событие, в котором принимали участие княгиня с родинкой, Жанна д’Армальяк и Цветок Зла.

Мы позволим себе начать издалека и представим новые личности, достойные внимания.

Княгиня, как известно, была не безупречна.

Она считала себя неприступной вследствие своей насмешливости, но уже два раза встретила «мастера в странном поединке».

В свое утешение она говорила, что была застигнута врасплох, и твердо верила, что отныне будет постоянно настороже.

Встретив своего последнего поклонника, она так громко рассмеялась, посмотрела на него так дерзко, по-видимому, до такой степени забыла о его существовании, что он не осмелился напоминать ей о себе.

Тем не менее княгиня продолжала кокетничать и забавляться вздохами влюбленных.

Одни женщины живут любовью, которую питают сами; другие же живут внушаемой ими страстью.

Кто-то сказал: «Первая красавица в мире может отдать только то, чем обладает». Это нелепость, потому что красавица может дать любовь, сама ее не имея.

Так поступала княгиня. Фильшатель, гусарский капитан, влюбился в нее. Тщетно продолжал он связь с Цветком Зла: страсть к княгине укоренилась прочно в его сердце и не давала ему покоя.

Он отдал бы все на свете за обладание княгиней, но до сих пор его притворное или искреннее отчаяние оставалось тщетным; княгиня доказывала ему, что искуснее его в игре страстей. Он служил ей лишь забавой. Когда капитан заводил речь о своей любви, она заливалась звонким смехом.

И любовное объяснение прерывалось на первых словах.

Уже шесть недель тянулась эта комедия, то на последних зимних балах, то в концерте Мюзара, то в Опере, то в доме княгини, куда он был вхож.

Княгиня очень часто отсылала его к Цветку Зла, которую встречала в лесу и находила очень хорошенькой.

– Видите ли, любезный капитан, – говорила княгиня, – вы напрасно ухаживаете за светскими женщинами. Самые добродушные только понапрасну отнимут у вас время. Обладая, подобно вам, горячей натурой, не следует быть слишком требовательным.

Фильшатель доказывал княгине, что светские женщины милее, потому что обладают умом; княгиня возражала, что нигде нельзя найти более глупости, как около нее.

Она перечислила всех своих приятельниц в доказательство того, что ни одна из них не могла бы выдумать порох.

– Но вы сами, –отвечал Фильшатель, – вы трижды женщина: по уму, сердцу и красоте.

– По уму может быть, но ни по сердцу, ни по красоте. Если вы ищете только временного, то не ездите ко мне. У одних женщин существуют уста для любви, у меня же только для смеха над любовью.

И княгиня принималась хохотать.

Но влюбленный не верил; он упорно преследовал, рассчитывая на свои силы и не веря в неприступность княгини.

Но все его старания были безуспешны.

Прекрасная Шарлотта говорила ему:

– Полноте, капитан; ваши выстрелы не обожгут меня; вспомните, в моем гербе есть саламандры.

Однако она с некоторым удовольствием слушала болтовню влюбленного.

Не боясь больше быть застигнутой врасплох, она даровала ему некоторые привилегии. Княгиня не хотела иметь его своим поклонником, но вместе с тем не желала отказаться от его ухаживаний.

Разумеется, Фильшатель забавлял различным образом Цветок Зла и княгиню. Первую он бил, вторую молил. Кто знает, не переменятся ли роли?