Книга Мёртвые уши, или Жизнь и быт некроманта, страница 84 – Маргарита Преображенская

– Оно тряпичное! Это шутка, ма флёр! Шутка, которой встречают каждую необычную гостью здешнего Гранд-опера!

Он наклонился, чтобы поднять сердце, а я заметила, что из этого бутафорского органа кровообращения вывалилась маленькая записочка, оставшаяся у меня в ладонях. Умирая от любопытства, я быстро спрятала её за корсаж платья и помахала рукой тенору, который поклонился мне под бурные аплодисменты зала.

– Неплохой экземпляр, – оценивающе сказал Люрор де Куку, рассматривая сердце, трепетавшее у него на ладони. – У нас есть целые лавки подобных вещей. В зависимости от цели можно заказать, например, с любовной тахикардией или, как в данном случае, с аритмией искреннего восхищения.

– Или такое, чтобы, как говорится, «инфаркт микарда, вот такойрубец»? – спросила я.

Люрор де Куку весело усмехнулся мне в ответ:

– Таких здесь и так в избытке, мы ведь в потустороннем мире, не забывайте, ма флёр.

– Так те сердца, что бросали певцу – тоже бутафория? – сделала вывод я.

– Конечно, – сказал некромант, – как и многое вокруг. Настоящие могут быть только у живых. У вас, например, у меня…

Он взял мою руку и неожиданно прижал к своей груди:

– Чувствуете, как бьётся?

Я отметила, что сердце билось учащённо. К чему бы это? Неужели тахикардия любовная одолела, или просто старость не радость? Впрочем, моё сердце тоже готово было выскочить из груди. Беседы с Великим Окочуром вредно сказывались на моём здоровье.

– Я, наверное, сделала что-то не так? – спросила я, когда чёрный экипаж повёз нас обратно в особняк некроманта.

– Вы нарушили все возможные нормы этикета, и привели этим в восторг Хозяина потустороннего Парижа, – хитро улыбаясь, сказал Люрор де Куку. – Уже много лет он никому не являл свой истинный облик, потому что боится ослабления своего воздействия на остальных некромантов. Духовное воплощение неуязвимо, в отличие от телесного. Никто и никогда не смел потребовать от него вернуть прежнее обличие, а с вашей лёгкой руки он пошёл на риск, как и следовало ожидать.

В этот момент мне показалось, что мой жених знает о планах мятежников обезвредить Великого Окочура с моей помощью и уже разработал какой-то свой план в этом направлении, но потом я отогнала эту мысль. Откуда ему знать это?

– А что за проверка? Зачем она нужна? – робко поинтересовалась я, потому что дата грядущего Окочуренного Технического Контроля висела надо мной дамокловым мечом.

– Во время этого действа он прикасается своей кромешностью к душе некроманта, чтобы ощутить уровень его силы, и либо надевает ему на шею магический парфорс, либо убивает, если не добьётся покорности, – пояснил Люрор де Куку.

– Магический парфорс?! – удивилась я. – Что это?

В ответ на мой вопрос мой жених неожиданно распахнул ворот рубашки и попросил у меня прикосновения. Я осторожно дотронулась до его прохладной холёной кожи и вдруг нащупала нечто вроде металлического ошейника, крепко обхватывавшего шею.

– Почему его не видно? – спросила я.

– Это призрачная цепь, она усмиряет на духовном уровне, – сказал Люрор де Куку. – Вы увидите её только тогда, когда сами получите такую же, в знак особогорасположения Хозяина потустороннего Парижа к вам. У неё есть внутренние шипы – очень ощутимая вещь, чтобы приучить к смирению. Как видите, я такой же раб, как и все в этом мире, только более титулованный, и у меня не меньше причин ненавидеть существующий режим, который вы так метко назвали прогнившим, чем у простого обитателя местных трущоб.