Книга Мёртвые уши, или Жизнь и быт некроманта, страница 81 – Маргарита Преображенская

Я увидела, что его стрела летит прямо мне в лоб, и непроизвольно отразила её ударом веера, применив тот самый приём, когда нападение экранируется взмахом раскрытого полотна. Стрела, изменив направление, совершила неконтролируемый полёт прямо в гущу некромантов, бросившихся врассыпную, и сбила чёрную шляпку с головы Клодины де Нозиф, отчего этот элегантный головной убор отлетел к стене вместе с париком, оставив Ядовитую Хромышку абсолютно лысой.

– Прекрасный удар! – мрачно констатировал Люрор де Куку, сдерживая довольную улыбку.

– Я не хотела! Это случайность! – прошептала я.

– Это ваш стиль, ма флёр, – заметил Люрор де Куку. – Вы ничего не делаете специально и при этом умудряетесь достичь нужного результата.

– Может быть, надо извиниться? Я же поставила её в глупое положение! – переживала я, пока Клодина де Нозиф, как ни в чём не бывало, приладив парик и шляпку обратно, разгоняла разлетавшихся в разные стороны купидонов ударами своего веера.

– Это здесь не принято! – холодно сказал Люрор де Куку. – И потом ничего нового вы не открыли. Её волосы были выжжены Великим Окочуром в наказание за дерзость века два назад.

Я посмотрела на Клодину с некоторой жалостью, но от мыслей о ней меня отвлекло явление парадно одетого призрака, чьё лицо было скрыто полумаской.

– Приветствую вас, месье Куку, и вас, мадемуазель Орей Морт! – учтиво произнёс он, низко кланяясь и снимая маску в знак уважения.

Мне очень захотелось узнать, что же он скрывает, но под ней оказалась вторая, третья, четвёртая, тысячная, словно онвесь состоял из одних только масок, призрачным веером рассыпавшихся перед нами.

– Знаменитый Призрак Оперы, а ныне – владелец этого благословенного места! – представил его мне Люрор де Куку. – От неразделённой любви сам замуровал себя в стене. Была такая романтическая и печальная история, а позже я вернул ему возможность существовать, и теперь он мой должник.

– Месье Куку, я, как обычно, подготовил для вас мою самую безопасную ложу номер пять, – сказал призрак, а потом добавил шёпотом, в котором слышался благоговейный ужас: – но Ле Гран Фушюз только что просил передать, что приглашает вас и вашу невесту к себе!

Это был неожиданный поворот событий, который, судя по дьявольской улыбке моего жениха, был ему на руку.

– Что мне делать?! – испуганно спросила я, пока мы шли за Призраком Оперы к главной ложе, где нас ожидал Великий Окочур.

Ноги у меня были ватными от волнения, а щёки предательски заливала краска смущения.

– Просто будьте собой, ма флёр! – мягко сказал Люрор де Куку, лукаво взглянув на меня, а потом добавил, видимо, оценив мой внешний вид. – И уберите веер!

Я не могла знать его замыслов, поэтому оставалось положиться на моё везение, что я и сделала, и мы вошли в ложу. Бордовые бархатные гардины, украшенные кистями и бахромой, скрывали небольшое сумрачное пространство, где нас встретил Хозяин потустороннего Парижа. Как только мы вошли, Великий Окочур сделал шаг нам навстречу, церемонно поприветствовав нас, и предложил сесть. В результате я оказалась, как говорится, между двух огней, ни жива ни мертва от страха, сидя, как на иголках, на мягком стуле с богатым золотым декором и бордовой обивкой: по левую руку был фиктивный жених, по правую – Великий Окочур.

– Неужели вы боитесь меня, прелестное дитя? – спросил Ле Гран Фушюз, которому, кажется, безумно нравилась такая реакция на его призрачное присутствие.