Книга Тысяча и одна тайна парижских ночей, страница 79 – Арсен Гуссе

– Ну так прочитайте ее сами.

И госпожа Трамон поднесла письмо Марциала к глазам Жанны.

– Вот обвинительный акт, – сказал помощник прокурора своей невесте.

Увидев почерк Марциала, Жанна потеряла власть над собой и почти в обмороке упала на руки госпожи Трамон.

В эту минуту вошел Марциал.

– Что случилось? – спросил он у госпожи Трамон.

– Разве вы не знаете, что нашли записку, которая взволновала всех? Вот она.

Марциал сохранил присутствие духа и громко рассмеялся.

– А, отличная история! – вскричал он. – Я знаю этот почерк.

Обморок Жанны продолжался семь или восемь секунд. Хотя уже с некоторого времени отчаяние овладело ее душой, однако у нее достало сил подавить волнение, правда, любовь повергла ее почти в безумие, но чувство долга к матери и самой себе одержало верх. Открыв глаза, она прежде всего увидела Бриансона, который в волнении прятал свое письмо.

Бледность Марциала поразила ее.

– Он любит меня! – прошептала Жанна.

Их взгляды встретились с выражением бесконечной любви. Жанна прижала руку к сердцу и отвернулась, обмахиваясь веером.

Марциал готов был подойти к ней, когда приблизился Деламар.

– Вы нездоровы? – спросил Жанну молодой помощник прокурора.

– Не знаю, что такое со мной делается, – ответила она, – пойдем в оранжерею вздохнуть на свободе, здесь душно.

Она взяла его руку. И более, чем когда-нибудь, поняла, что этот человек никогда не может стать ее мужем, потому что при одном прикосновении руки к платью жениха почувствовала отвращение.

«И, однако, он честный человек, – думала Жанна, – он обладает всеми качествами, которые я желала бы найти в Марциале».

В оранжерее Деламар рассыпался в тонких любезностях и нежных словах, которые раздражали Жанну, вместо того чтобы успокоить. Есть еще люди, воображающие, будто сантиментами можно победить женщин. Но, как говорил Стендаль, для страждущего сердца гораздо лучше рюмка шампанского, чем целый графин оржада.

– Я вижу, – закончил излияния Деламар, истощив все свое красноречие, – вам будет скучно здесь; теперь более одиннадцати часов, не желаете ли ехать домой?

– Да, предупредите маман и проводите нас.

Через пять минут графиня д’Армальяк и будущие супруги сидели в карете, нанятой Деламаром нарочно для этого случая. Деламар много говорил о приготовлениях к свадьбе: все было готово как у мэра, так и в церкви. В четверг предполагалось совершить гражданский брак; в пятницу назначался семейный завтрак, в субботу – церковное бракосочетание в церкви Святого Августина.

Жанна так равнодушно слушала рассказ о всех этих приготовлениях, как будто не она была невестой; поэтому прения шли только между ее матерью и женихом, она же все находила отличным.

Когда карета остановилась у дверей графини д’Армальяк, молодой помощник прокурора протянул руки, чтоб помочь Жанне выйти из экипажа; но она, как птица, порхнула мимо.

Онсхватил ее руку.

– О, Жанна, вы не всегда будете гнать меня. – Последовал нежный поцелуй и пожатие руки матери. – До завтра и навсегда!

«Никогда!» – подумала Жанна.

Ей представилось, что если завтра приедет Деламар, чтобы вместе с ней ехать к мэру, то вместо жены найдет покойницу.

Оставшись одна в своей комнате, она написала Деламару следующее письмо: