Книга Тысяча и одна тайна парижских ночей, страница 60 – Арсен Гуссе

Один итальянский рассказ превосходно рисует эти первые порывы. Влюбленные поселяне хотят бежать, но постоянно попадают на ту же дорогу; вокруг них летает паутина, которая мало-помалу охватывает их тонкими нитями; влюбленные могли бы разорвать их, но думают, что сама судьба противится их разлуке. Они могут только любить друг друга.

Таковы все влюбленные; они сковывают себя идеальными узами, воображая, что так написано в Книге судеб. Нет ни одной женщины, которая не сказала бы в минуту своего падения: «Так судил мне рок!»

Надобно же оправдать чем-нибудь свою вину.

После обеда госпожа Трамон во всеуслышание сказала Бриансону:

– Ну, вы даром потратили время; меня очень забавляла ваша платоническая любовь к этой прекрасной статуе. Жанна – богиня, ей можно только поклоняться, но любить ее нельзя.

– Да, вы правы, – отвечал влюбленный, приняв глуповатый вид, – да, я даром потратил время, но лучшие минуты в моей жизни те, которые я теряю даром.

Госпожа Трамон обратилась к графине д’Армальяк:

– В двадцать лет вы были такой же, как Жанна? И у вас было мраморное сердце?

– Да, – отвечала графиня; потом, нагнувшись, прошептала: – Но впоследствии я сумела отлично вознаградить себя.

– А, вы, как и я, рядитесь в павлиньи перья; вы были невинны до глупости. Вот что значит быть родовитой!

– Кстати, – проговорила графиня, – могу сообщить вам приятную новость. Я хочу выдать Жанну замуж.

– Выдать Жанну замуж! За кого?

– Не слыхали ли вы когда-нибудь о молодом помощнике прокурора, Деламаре?

– Ла Мар, де ла Мар, – нет, никогда.

– Если не ошибаюсь, то через полтора месяца моя дочь будет госпожа Деламар.

– Кто он? Хорошего рода и с состоянием?

– Теперь двадцать пять тысяч дохода и столько же впоследствии.

– Она его любит?

– Любовь в браке! Ведь мы же прожили без нее.

– Кто же решил этот брак?

– Мой брат. Что делать, имея только громкое имя и бриллианты…

Госпожа Трамон, несчастная в браке, невольно сказала:

– Какое несчастье выдавать замуж такую прелестную девушку!

По мнению госпожи Трамон, муж был особенным созданием, во всех отношениях недостойным жить с женщинами. Она не нарушилабрачного обета, хотя вдавалась в сентиментально-платоническую любовь, но ненавидела женатых мужчин; в ее глазах как свой муж, так и все прочие мужья были одного поля ягода.

Жанна пришла в отчаяние, узнав из слов матери, что брак ее с Деламаром решен ее дядей. Дядя обожал девушку и защищал от матери, которая очень часто мучила ее своими капризами; Жанна надеялась, что в известный день получит от него небольшое приданое, и потому подчинялась ему до сих пор; как устоять против его просьбы выйти за Деламара? Брак с последним был браком по рассудку.

Лицо Жанны омрачилось.

По возвращении домой где-то около полуночи графиня д’Армальяк имела грозное объяснение с дочерью; Жанна была принуждена замолчать перед доказательствами матери.

Графиня упрекала ее в чрезмерном кокетстве с Бриансоном.

– Повторяю еще раз, что твое поведение весьма дурно: ты упивалась словами этого молодого человека, и я не сомневаюсь, что об этом расскажут Деламару.

Жанна привскочила.

– Деламару! Разве я его жена?

– Дай Бог, чтобы ты была его женой! С моей шеи свалится забота о тебе.

– Не знаю, почему ты беспокоишься обо мне, как будто я еще малый ребенок.

Я не стану передавать весь разговор от слова до слова; приведенные выше слова были только его началом. За холодными словами последовали горькие, за горькими – резкие. Дошло, наконец, до того, что графиня схватила дочь за руку и вытолкала ее из своей комнаты, сказав: