Книга Тысяча и одна тайна парижских ночей, страница 256 – Арсен Гуссе

– Зачем вы сюда пришли? – спросил первый княгиню.

– Я учительница и отыскиваю учениц.

– А ты? – спросил второй у Жанны.

– Я даю уроки музыки.

– Что касается меня, – сказала госпожа Моранжи, не ожидая вопроса, – я устраиваю браки и уже в течение пятнадцати лет имею большой успех. Меня зовут Фуа.

Уговорились ужинать вместе в Omelette sans oeufs или в Filet inédit.

Отправились сперва в Omelette sans oeufs, но, не найдя там лукового супа, перешли в Filet inédit.

Княгиня веселилась, как сумасшедшая, а госпожа Моранжи, как ноктамбула. Но Жанна далеко отстала от них, несмотря на все свои старания.

Я даже думаю, что, не будь ее тут, добродетель остальных дам могла бы подвергнуться некоторой опасности, так как молодые люди заявили, что не следует брезговать такими спутницами.

Встали из-за стола в три часа, заплатив двумя су больше за то, что пользовались скатертью. Зал был полон, и служанка высказала, что три дамы со своими провожатыми засиделись слишком долго, так что пришлось отказать очень порядочным людям. Вместе с тем служанка предложила потесниться и дать место новоприбывшим.

Едва она замолчала, как вошла женщина с хлыстом в руке, горластая, как прачка, высокомерная, как принцесса. Это была княгиня Три Звездочки, которая также хотела видеть самые грязные закоулки ночного Парижа.

Она не потрудилась перерядиться и приехала в своем обыкновенном костюме, бесстрашная, готовая все презирать.

Д’Армальяк узнала ее с первого взгляда.

Княгиня Три Звездочки заговорила:

– А! Целая стая белых галстуков с портнихами!

Княгиня с родинкой, задетая за живое, вскочила, как будто с намерением выгнать княгиню Три Звездочки.

Но в эту минуту вошел Бриансон.

– А, Бриансон, я вас знаю, – сказала она весело, – мне случалось аккомпанировать на фортепьяно вашей кантатрисе, Маргарите Омон. Вы продолжаете поражать своих жертв?

– Жертв! – вскричала княгиня Три Звездочки. – Это слово неизвестно мне!

Марциал пристально смотрел на трех женщин и узнал Жанну, хотя та отвернулась.

– Мы ошиблись, – сказал он своей спутнице, – мы пришли сюда не затем, чтоб встретить светских людей.

Марциал хотел ее увести, но та замахала хлыстом, выражая тем свое желание остаться, однако он сумел укротить эту ужасную амазонку.

«Невероятно, – подумала Жанна, когда затворилась дверь, – что бы я ни делала и куда бы ни пошла, Марциал всегда оказывается на моем пути. Но какое мне до него дело, если я питаю к нему ненависть».

Княгиня Шарлотта и Жанна д’Армальяк были, как вам известно, две красавицы: первая с черными волосами и голубыми глазами, вторая белокурая с черными глазами. Однажды вечером, когда около них собрались тонкие знатоки живописи, они вели разговор на характер красоты.

Один из влюбленных в Жанну вскричал:

– Белокурые волосы и черные брови! – И повторил это же по-гречески.

– Из любви к греческому позвольте мне расцеловать вас, – сказала Жанна, протягивая для поцелуя ноготок.

Но эллинист схватил ее руку и украсил «браслетом из поцелуев».

Он напомнил, что помпейская Венера имела золотые обручи на ногах, но Жанна не протянула ему своей ноги, как протянула руку.

Один из влюбленных в княгиню превозносил черные волосы и голубые глаза.