Книга Тысяча и одна тайна парижских ночей, страница 225 – Арсен Гуссе

Княгиня сказала, что его рассказ привел ее в трепет.

– Вот другая страшная история, – начал герцог Обанос, – слушайте внимательно.

Леон Дидье известен в мастерских как хороший живописец, но имя его еще не прославилось на бирже картин. Правда, продали несколько полотен, но все же была еще необходима рамка, чтобы картина ценилась в пять луидоров. Быть может, завтра же он сделается главой школы, но в настоящее время состоит сверх штата в списках изящных искусств.

Товарищи любят его потому, что он постоянно весел и очень умен. Говорят, ум тоже наличные деньги. Встречаешь столько миллионеров по глупости, что радуешься, встретив ум, хотя бы и низкопробный.

Леон Дидье и его друзья решили однажды отправиться на бал в Оперу, нарядившись в костюмы Пьеро; они предполагали повеселиться вдосталь и потом ужинать в Золотом доме. Слова «Золотой дом» всегда приятно звучат для тех, у кого нет денег. Им кажется, что вместе с шампанским польется золотоносная река.

К этому подвигу начали готовиться за сутки. Каждый начал с того, что продал лучшее пачканье своей кисти.

Счастливее всех был Леон Дидье; он получил девяносто франков за три картины, стоившие ему девяносто часов, не считая полотна, красок и платы натурщицам.

Это было в карнавал 1872 года.

В полночь молодой художник вошел в свою мастерскую одеться в костюм Пьеро и раскрасить себе лицо со всем искусством артиста.

Он остался доволен своей метаморфозой и положил в карман восемнадцать банковых билетов – девяносто франков, – батистовый платок с короной маркиза и карточку приятеля, молдаванского князя, с которым как-то раз разговаривал пять минут в мастерской Жерома.

Нельзя предвидеть, что случится на балу в Опере: это фехтовальный зал, арена, на которой натыкаешься на дуэли.

Леон Дидье, столь же храбрый, как и все, но чрезвычайно дерзкий, обещал при первом крупном разговоре вручить карточку молдаванского князя, обмахиваясь при этом платком с короной маркиза, что произведет отличное впечатление преимущественно на тех дам, которых он предполагал пригласить на ужин.

В ту минуту как он готовился выйти из мастерской, взгляд его упал на скелет, стоявший уже несколько дней в углу. Дидье купил его на аукционе, не зная сам зачем.

Фламандцы, Брейгель, Хальф, Верколи и другие часто изображали мертвую голову около розы. Какой прекрасный случай антитезы для такого поклонника Гюго, каким был Леон Дидье, вся библиотека которого состоялаисключительно из произведений упомянутого писателя.

Ему было неприятно смотреть на скелет, так как он боялся, что вид последнего будет преследовать его всю ночь. Но, желая преодолеть свой страх и настроить себя на веселый лад, он пустился танцевать перед скелетом, приговаривая:

– Ну, старый костяк, поедешь танцевать на бал в Оперу? Отправишься ужинать в Золотом Доме? Ведь у тебя еще крепкие зубы.

Затем молодой художник сделал последнее антраша и опрометью побежал вниз по лестнице, чтобы не опоздать к месту сбора.

Разумеется, он танцевал, вальсировал до упаду и веселился на славу. Программа была выполнена буквально; даже дуэль не забыта. Вместо одной маски он ухаживал за двумя. Но это имело не совсем приятные последствия: маски поссорились так, что Леону Дидье осталось только отдать за свою долю ужина и уехать поскорее.