Книга Я - его оруженосец. И, да, я девушка! Принц не в курсе!, страница 1 – Ульяна Соболева

Я — Татьяна. И если бы у моей жизни был жанр, это был бы не роман, не комедия и даже не триллер. Это была бы фэнтезийная трагикомедия на выживание с элементами драмы и укладками в четыре руки. Потому что я — парикмахер. Не просто «стрижёт-там-кто-то», а специалист с опытом, наградами и нервным тиком, который проявляется каждый раз, когда клиентка показывает на фотографию в Instagram и говорит: «Хочу точно так же, только под мою форму лица».

Работаю в салоне «Эстетика», что на Тверской, куда ходят такие дамы, у которых мужья по совместительству — депутаты, бизнесмены или просто мужчины с достаточным количеством нулей на счету, чтобы позволить своим жёнам тратить на красоту столько, сколько я зарабатываю за полгода. А любимая фраза этих дам: — Мне укладку, как у Милы Кунис. Только лучше.

И всё бы ничего, если бы они хотя бы знали, кто такая Мила Кунис. Или как укладка вообще работает. Или что у меня две руки, а не целый штат аниматоров, колдунов и личных стилистов. Или что волосы — это не пластилин, который можно лепить по своему желанию, игнорируя законы физики, генетики и здравого смысла.

Но я терпела. Потому что зарплата, потому что рекомендации, потому что в этом салоне можно набраться опыта работы с самыми капризными клиентами. А ещё потому что моя мама всегда говорила: «Татьяна, терпи. Красота требует жертв. Особенно от тех, кто её создаёт».

А теперь — к утру. Оно началось с кофе. Точнее, с его предательства. Мой любимый латте, с корицей и надеждой на удачный день, как всегда, ждал меня у входа в метро. Старик Владимир, который торгует кофе уже лет десять, знает меня в лицо и всегда добавляет лишнюю ложку корицы — «для настроения», как он говорит. Я сжала стаканчик, как артефакт выживания, вдохнула аромат — и всё пошло к чертям.

Началось с того, что кто-то толкнул меня локтем. Обычное утреннее движение толпы, ничего особенного. Но стакан дрогнул, как будто мир содрогнулся вместе с ним, и, как в замедленной съёмке, капля за каплей, кофе разлился по моей бежевой юбке цвета «хочу быть элегантной, как утренний Париж». Юбке, которую я покупала в кредит и которая была единственной вещью в гардеробе, действительно подходящей для работы в приличном салоне. Теперь на ней красовалось нечто, больше напоминающее карту боевых действийили абстрактную живопись в стиле «жизнь дерьмо».

— Ну вот же ж, — пробормотала я, глядя на пятно, которое расползалось, как злорадная улыбка.

Следом предательски хрустнул каблук. Левый. Тот, что был мне верен три года и сотни шагов по салонному кафелю. Туфли за семь тысяч, последняя покупка в статусе «у меня есть деньги». Он хрустнул, как сердце в плохом любовном романе, и дал понять: «Сама справляйся, девочка. Я всё».

В тот момент я ощутила себя лебединой шеей в теле утки — изящной, но абсолютно беспомощной. Вокруг проходили люди, каждый занятый своими утренними катастрофами, и никому не было дела до девушки, которая стоит на одной ноге, держит пустой стаканчик и пытается понять, как теперь дойти до работы, не выглядя как беженка из зоны боевых действий.

Ну и венец утреннего безумия — телефон. Он умер. Просто и молча. Без вибраций, предупреждений, без последнего «пип». Чёрный экран и пустота. Ни времени, ни уведомлений от администратора салона, ни возможности узнать, насколько сильно я опаздываю, и успеет ли Лена, моя коллега, предупредить клиентов о задержке. Только собственное шестое чувство — и оно орало: «Беги, Татьяна, тебе конец».