Онлайн книга «Берен и Лутиэн»
|
Со склона Берен оглядел Пустынный выжженный предел И дальних башен грозный строй Под Тангородримской горой. Голодный конь, понурясь, встал. Мрак леса страх ему внушал; На пустошь, где прошел огонь, Впредь ни один не ступит конь. «Конь, что хозяина добрей, Простимся здесь! Гляди бодрей! — Промолвил Берен. – Убегай В зеленый Сирионский край, Где пала крепость колдуна, — Где свежая трава вкусна, Где воды сладки и чисты, И если Куруфина ты Вновь не отыщешь – не грусти! Пусть уведут тебя пути В угодья, где олень и лань На воле странствуют! Воспрянь Вдали от тягот и войны; Смотри о Валиноре сны, Откуда твой могучий род Начало исстари ведет, В угодьях Тавроса рожден». И Берен, опустясь на склон, Запел в тиши – напев немолк, Пусть рядом рыщут орк и волк, Пусть твари в сумерках лесных Крадутся – не страшился их Тот, кто, надежду схороня, Сказал «прости» сиянью дня. «Прощай, листва, что поутру Слагает песни на ветру; Цветок, сменяющий бутон В извечной череде времен; Журчащий по камням поток, И пруд, недвижен и глубок! Прощайте, горы и луга, Ветра, и тучи, и снега, Дождь и тумана пелена; Звезда и ясная луна, Что будут свет струить с высот, Пусть даже Берен и умрет, Пусть даже суждено ему Во тьме подземной и в дыму, Где гаснет даже эха звук, Томиться в ожиданье мук. Прощай, земля; прощай, страна, Навеки благословлена, Ведь здесь, под Солнцем и Луной, Ступала легкою стопой По тропам северных земель Ты, Лутиэн Тинувиэль! Пусть сущий мир постигнет крах, Пусть рухнет он, падет во прах И в хаос будет погружен Вне бытия и вне времен — Но были созданы не зря Рассвет, закат, леса, моря; Ведь мир обрел свои черты, Чтоб в этот мир явилась ты!» Он, к небесам воздев клинок, Слал вызов, горд и одинок, Оплоту Морготова зла И клял Врага: его дела, Его твердыни высоту, Его железную пяту, Исток, начало и финал, — И вниз по склону зашагал, Бесстрашен и ожесточен. «О Берен, Берен! – слышит он. Не поздно ль я тебя нашла? О воин, чья душа смела, Дух стоек и рука крепка, — Не расстаемся мы пока! Нет, Берен, знай: эльфийский род Свою любовь не предает! Моя любовь – твоей под стать — С твердыней смерти воевать Способна, сколько хватит сил; Чего бы рок ей ни судил, Все сможет выдержать она, Пусть даже будет сметена В провал предвечной темноты. Глупец любимый! Тщишься ты Бежать меня; в мощь чар почти Не веря, от любви спасти Свою любимую, – но ей Смерть и страдания милей, Чем чахнуть в клетке золотой Бескрылой пленницей, – судьбой Назначено, чтоб я, любя, Подмогой стала для тебя!» Так Лутиэн к нему пришла: Меж степью, выжженной дотла, И чащей, вне путей людских Судьба соединила их. И Берен девушку привлек К груди, и с поцелуем рёк, Не размыкая рук кольцо И глядя в нежное лицо: «Я трижды свой кляну обет, Тебя увлекший мне вослед! Но где же Хуан-волкодав? Я с ним простился, наказав, Чтоб он, кто так тебя любил, Тебе во всем защитой был И удержать тебя помог От здешних гибельных дорог!» «Не знаю! Только пес добрей Сурового вождя людей, И просьбам больше склонен внять! Однако ж снова и опять Я умоляла, чтобы пес Меня к тебе скорей отнес. Не сыщешь лучше скакуна, — Шаг легок,широка спина, — Да ты бы рассмеялся сам — Мы по болотам и лесам Как орк – на волке, во всю мочь Неслись вперед за ночью ночь. Когда же в сумрачном краю Я услыхала песнь твою, (И каждым словом – Лутиэн Ты громко славил, дерзновен, Злых тварей словно бы дразня), — Тогда на землю пес меня Ссадил – и тут же без следа Исчез не ведаю куда». |