Онлайн книга «Берен и Лутиэн»
|
«Нам – разлучиться? Для чего ж? Заря ясна и день погож». «Дошли мы до границ страны, Что Мелиан защищены: Здесь ждет тебя в краю родном Любимый лес и милый дом». «С восторгом прозревает взгляд Неоскверненный Дориат И строй раскидистых дерев. Однако, Дориат презрев, И дом, и род, я прочь ушла. Земля мне эта не мила, Не милы травы и листы, Когда со мной не рядом ты. Эсгалдуин темен и глубок — Там, где, бурля, шумит поток, Ужели буду я одна, Навек надежды лишена, Скорбеть душой, взывать с тоской Над равнодушною рекой?» «Но Берен, смертный человек, Не вступит в Дориат вовек, Когда б и не чинил преград Король. Я клялся, что назад Я возвращусь, коль буду жив, Лишь светлый Сильмариль добыв, Чтоб заслужить желанный дар. “Ни сталь, ни Морготов пожар Ни Эльфинесса мощь и рать Мне не сумеют помешать Добыть желанный самоцвет”. Я некогда принес обет Во имя Лутиэн, светлей Прекрасных смертных дочерей, И пусть мой путь ведет во тьму — Я верен слову своему». «Так, значит, Лутиэн домой Возврата нет: в глуши лесной Ей суждено блуждать в слезах, Забыв про смех, презревши страх. Идти с тобою не вольна, Тебе вослед пойдет она, Сколь деве ты ни прекословь, — Пока не встретимся мы вновь Здесь – иль на берегу теней, Любя все крепче, все сильней». «Нет, Лутиэн, нет, ты смела, Твоя любовь меня спасла Из грозной крепости-тюрьмы. Но в страшную обитель тьмы Не уведу с собой, о нет, Я твой благословенный свет». Твердил он: «Никогда!» Она Молила, нежности полна, Вдруг, словно налетевший шторм, Вскачь Куруфин и Келегорм Промчались, злобясь и ярясь, К лесной дороге, что вилась Меж чащи Таур-на-Фуин, где мгла Тенета темные сплела, И Дориатским рубежом. Гремела дробь копыт как гром. Короткий этот путь пролег В предел родни их, на восток, Где Химлинг,холм сторожевой, Над Аглоном навис главой. Заметив путников, на них Погнали скакунов шальных Два брата, гневно хмуря бровь, Как будто вздумали любовь И двух влюбленных вместе с ней Смять под копытами коней. Храпят, и ржут, и шеи гнут, Два гордых скакуна – и тут, Свернув с пути в последний миг, Скитальцев Куруфин настиг И деву подхватил в седло. Тотчас возмездие пришло: Как буйствует владыка-лев, От острых стрел рассвирепев, Как, убегая от собак, Олень перемахнет овраг, — Так прыгнул Берен что есть сил На Куруфина и схватил Его за горло; от толчка Конь рухнул, сбросив седока. Беззвучно на ковре лесном Боролись человек и ном, А Лутиэн, оглушена, Простерлась, мертвенно-бледна, В траве под куполом ветвей. Сжимал все крепче, все сильней, Захват свой Берен: враг хрипит, Глаза полезли из орбит, Распух и посинел язык. Но Берен в этот самый миг От смерти был на волоске: На Берена с копьем в руке Мчал грозный Келегорм, готов Сразить того, кто от оков Спасен был девой. Зарычав, На нома прыгнул волкодав, Встопорщив шерсть, оскалив клык, Как если б волка пес настиг. Конь встал, не превозмогши страх. Воскликнул Келегорм в сердцах: «Будь проклят, подлый пустобрёх, Напавший на меня врасплох!» Но ни скакун и ни ездок, Никто насмелиться не мог Подъехать ближе. Оробев, На грозного Хуана гнев Глядели все издалека. Ни стрел, ни копий, ни клинка, Ни Келегормовых угроз Гигантский не страшился пес. Не быть обидчику б живым, Но дева сжалилась над ним. Поднявшись на ноги, она Воскликнула, удручена: «Свой правый гнев уйми, мой лорд: Вокруг довольно вражьих орд; Не умалится их число, Коль здесь мы приумножим зло, Проклятьем древним смущены, Ведь страждет мир в тисках войны, И крах, и гибель впереди! Умилосердись, пощади!» |