Книга Эта башня во мне, страница 73 – Надежда Ожигина

Курсанты работали бережно, поднимая гроб с телом легенды. С тем же уважением извлекли из земли еще три гроба с женой и детьми. Давно утерянные останки, по силе равные мощам святых. Предмет поклонения КИК! Разобрать на кусочки нетленной плоти, на частички, на мелкую пыль, раздать отделениям по всей стране. Разве найдется в Советском Союзе оберег мощнее, чем этот?

Самойлов не удержался, огладил рукой древний камзол, поправил волосы Брюса дрожащими повлажневшими пальцами. И нащупал в нагрудном кармане ветхий лист, готовый рассыпаться в прах. Жестом остановил курсантов и осторожно, по миллиметру, вытащил кусочек пергамента, исчерканного непонятными знаками. Гардемарины завороженно притихли, а он сложил добычу в конверт, пропитанный ограждающей магией, запечатал укрепляющим заклинанием.

Позже, в Бюро, оставшись один, Самойлов тайно вскроет конверт и переснимет на чертежную кальку найденное наследие Брюса, крохотный ключ к большому архиву, сокрытому другом Петра в священной Сухаревой башне.

Пока же конверт исчез во внутреннем кармане военного френча, а капитан отдал приказ переправить останки Брюса на исследование к профессору Герасимову.

Самойлов не учуял, что за всеми работами по разбору кирхи и эксгумации тел следит еще один нечеловек. Длинноволосый, мрачный и черный, чем-то похожий на ворона, тот разглядел и кусочек пергамента, и звезду, и знамя прародителя Брюса. Услышал, куда отправляют кости. И исчез, растаял за миг до того, как Самойлов цепким взглядом бульдога впился в охающую толпу, наконец, распознав среди пыли и гомона искристый след испода.

Не знал предприимчивый капитан, ухвативший шанс получить повышение, что наутро в лаборатории знаменитого на весь мир профессора не отыщется даже крохотной косточки от священных останков Якова Брюса. А расшитая серебром звезда будет выдрана с мясом из ткани камзола и лишена сердцевины с булавкой, под которой Сергей Самойлов не сумел учуять тайник.

Не осталось в ограбленной лаборатории и запечатанного заклятьем конверта. От найденного клочка пергамента сохранился лишь торопливый набросок на ненадежной чертежной кальке. Наследие Якова Брюса, основателя Бюро Кромки, вновь прибрал к рукам орден Субаш, не любивший делиться тайнами.

Мысли путались в голове, не позволяя разделить сон и явь, вынырнуть из омута прошлого, чтобы окунуться в реальность.

Что за церковь сломали во сне? Куда делись останки Брюса и что за иероглифы были написаны на ветхом клочке пергамента? Молодой Самойлов, еще капитан. Григ Воронцов в плаще черной кожи; если б не длинные волосы, стянутые в низкий хвост, – вылитый гэбист из киношки про довоенный период. Зачем они мне приснились? Какое отношение древний пергамент имел к истории моей бабушки?

Интуиции хватало, чтобы понять: любая мелодия в симфонии прошлого играется неспроста, каждой ноте найдется свое объяснение. А значит, отрывок с находкой пергамента, приправленный вязкой церковной пылью, прозвучал в подсознании в нужный момент. В миг затянувшейся пытки мне сыграли увертюру истории, чьи отзвуки слышались до сих пор.

Тот пергамент, украденный Григом, но срисованный капитаном, видимо, был ключом к расшифровке древнего ритуала. Последней каплей дождя, что разрушает плотину, переполненную талыми водами.