Книга Шесть опаленных роз, страница 42 – Карисса Бродбент

– Нет! Солнце.

Вблизи ожоги на коже Вейла выглядели тошнотворно. И, боги, он был ранен… Они собирались не только убить его, но и пытать. Часть одежды была разорвана, отчего под лучами солнца оказались обширные участки кожи. Правая рука была вся иссечена, а кончик одного крыла был отрезан… отрезан? Может быть. Я не могла разглядеть из-за обилия крови.

– Помоги мне, – задыхаясь, пробормотала я, неспособная сложить больше двух-трех слов зараз. – Занесем его в дом. Подальше от солнца.

Фэрроу – благослови его боги – сделал, как я просила. Если его и оттолкнуло мое расположение к вампиру, он этого не показал. Вместе мы потащили Вейла по ступенькам к задней двери, которая вела в библиотеку – ту самую комнату, куда он привел меня в первый день нашего знакомства.

Вейл был невероятно тяжелым, хотя мы несли его вдвоем. Но, сохраняя проблески сознания, он пытался помочь нам, хотя и без успеха. Так или иначе, мы не смогли поднять его на диван и вместо этого положили на пол – поближе кмебели, как можно осторожнее.

Здесь, в помещении, раны выглядели еще хуже, но, к моему облегчению, они перестали увеличиваться, как только Вейл укрылся от солнца.

Но он не двигался. Он едва дышал.

– Лилит… – тихо сказал Фэрроу.

Я подняла глаза. Он смотрел в окно на трупы, лежавшие во дворе. Сначала я подумала, что его, наверное, тошнит от того, что мы сотворили. Мы же убили людей, в конце концов… Но когда он снова взглянул на меня, в его глазах было нечто более сильное, чем чувство вины.

– Священник, – пробормотал он. – Вейл убил священника.

Только тогда я сообразила, что произошло.

Вейл, вампир, дитя Ниаксии, только что убил высокопоставленного приверженца Витаруса.

Я уже порядком испытывала судьбу, экспериментируя с кровью вампира. Вначале я была крайне осторожна и пыталась скрывать свою работу, не прикасаться к крови достаточно долго, чтобы не привлечь к себе внимания презренного бога. Но если нескольких флаконов крови было достаточно, чтобы вызвать его гнев… Представьте, что будет после смерти священника.

Меня охватил холодный, нет – ледяной ужас. Некоторые боги яростно защищали своих приверженцев. Другие не обращали на них внимания. Большинство, включая Витаруса, занимало промежуточную позицию: все зависело от их настроения и вашей удачи. Он мог не заметить, что произошло здесь. Но если бы заметил… мало что считалось более оскорбительным для бога, чем убийство того, кого они считали своим, особенно если совершивший его был связан с их злейшим врагом.

Мои руки онемели, будто от них отлила вся кровь.

– Я не знаю, что делать.

Я не хотела произносить это. Я всегда знала, что делать. Всегда знала, каким, по логике, должен быть следующий шаг. Но сейчас никакая логика мне не давалась…

Было много проблем, и все – гигантские. Я не могла собраться с мыслями, поэтому повернулась к Фэрроу, широко раскрыв глаза, и подавила чувство вины при взгляде на него.

Фэрроу. Бедный Фэрроу. До этого у меня не нашлось времени, чтобы посмотреть на него. Он тоже был весь в крови. Кажется, ему покалечили руку. Но другой он ободряюще сжал мое плечо.

– Ты знаешь, – сказал он. – Просто подумай.

Фэрроу всегда делал так, что я верила ему, и это что-нибудь да значило.

Я набрала в грудь воздуха, выдохнула и встала:

– Нам нужно сжечь тела.