Книга Шесть опаленных роз, страница 19 – Карисса Бродбент

Мой голос звучал так, словно принадлежал кому-то другому.

– Пахнет медом… Пасленом. Сладко. И кажется, немного горчит.

При этих словах его голос упал на один тон. В нем звучало удовлетворение.

– И?.. – спросила я.

– И я чувствую, как эта кровь бежит в твоих венах.

Мой пульс чуть ускорился, словно в ответ на сказанное им. Теперь его руки упирались в косяк, его тело обволокло меня, но мы по-прежнему не касались друг друга.

– А знаешь, что еще я чувствую? – Его лицо склонилось к моему, голос понизился до шепота. – Я чувствую, что ты этого хочешь.

Я тяжело вздохнула.

Да. Мое любопытство теперь касалось не только вещиц на стене. Я думала о теле Вейла и о моем собственном, о том, что будет, если соединить их.

Глупо было врать себе.

Однако я не позволила бы ему уложить меня на простыни, среди которых еще недавно извивалась другая.

– Хотеть чего-то не означает нуждаться в этом, – сказала я и, уперев ладонь ему в грудь, с силой оттолкнула.

Он отступил, не протестуя, глаза его сощурились – возможно, от того же огромного любопытства, что снедало меня.

– Спокойной ночи, Вейл, – сказала я. – Спасибо за кровь. Увидимся через месяц.

Я ни разу не обернулась, когда шла прочь по тропе.

Но знала, что он смотрел мне вслед, пока я не скрылась вдали.

* * *

Когда я вернулась, ночь все еще была темной и безмолвной, хотя уже просыпались первые птицы. Я позвала Мину, но та не ответила.

«Может быть, встала спозаранку и ушла по делам», – подумала я, хотя не верила сама себе.

Сестра оказалась в спальне – сидела на краю кровати. Ее глаза казались незрячими, остекленевшими, тело было предельно напряжено. Она не обратила на меня внимания, даже когда я встала прямо перед ней, но затем я резко тряхнула ее за плечи, и она моргнула, наконец устремив взгляд на меня.

– О-о. Ты дома!

Она спрятала панику за улыбкой и пренебрежительным взмахом руки. Ну а я не стала ни о чем спрашивать– в горле образовался комок, мешавший говорить.

И все же я видела, как она дрожала. Как она замерла перед зеркалом, когда встала с кровати и взглянула на себя с тем же ужасом, что и я в первый день моего взросления – день осознания того, что смерть близка.

Кожной пыли на полу было столько, что я выметала ее чуть ли не полчаса.

Три недели прошли в неустанной работе.

Я отдавала ей все силы. Спала урывками – сон не давал мне дойти до окончательного изнурения – и позволяла себе задремать, лишь когда чувствовала, что тело готово сдаться. Перестала есть, не считая торопливых перекусов за чтением научных трудов. Не выходила из кабинета, заглядывая только в теплицу с розами и следя за тем, чтобы они оставались идеальными, подходящими для требовательного Вейла.

– Почему ты так много работаешь? – грустно спрашивала меня Мина; черный цвет ее губ исчерпывающе отвечал на этот вопрос.

Я не могла терять время. Время было драгоценностью.

Мое собственное состояние тоже ухудшалось: старые, привычные симптомы стали одолевать меня с новой силой. Но это было ничто по сравнению с той хворью, которая постепенно съедала мою сестру.

Всякий раз, закрывая глаза, я видела кровь Вейла. Я смотрела на нее двенадцать, пятнадцать, восемнадцать часов в день, не подолгу, чтобы магия не отторгла мое оборудование. Правда, это все равно случилось: одна из линз треснула, все заволокло едким дымом. Пришлось бежать в город за новой линзой, которая была мне почти не по карману, но подобные мелочи меня не волновали – кто считает деньги в такое время?