Онлайн книга «Тысяча и одна тайна парижских ночей»
|
– Что скажешь о моем слоге? – Хорош, – отвечал Родольф небрежно, – я сам не написал бы лучше. Но к чему приплела ты дочь, которой никогда не было? – Это придаст больше веса. Мать семейства священна. Поторопись отправить это письмо. – Бедняжка способна выскочить в окно. – Ну, поди, стань под ее балконом. Графиня позвонила и велела отнести письмо по адресу. – Ступайте сейчас же и принесите ответ. Прошел час. – Антуан еще не вернулся, – добрый знак, – сказала госпожа Сен-Марк. – Он застал ее дома и ждет, пока она нацарапает ответ. Наконец вернулся Антуан с письмом, от которого пахло фиалками. Госпожа Сен-Марк схватила письмо. – Я вне себя от волнения при мысли, что наш бюджет зависит от этой писульки. – Во всяком случае, в нем нет банковых билетов, – сказал Родольф. Госпожа Сен-Марк распечатала письмо. Бедная бургундка, обезумев, попалась в расставленные сети и прислала следующий ответ: Вы, как говорите, светская женщина и потому не желаете погубить меня. Я не знала, что граф Сен-Марк женат; я забыла, что сама была замужем, до такой степени потеряла голову в парижском вихре. Не верьте попавшему в ваши руки письму. Я написала его, как пишут страницу романа. В нем нет ни одного слова истины, но так как я виной столь великого несчастья, то вы можете рассчитывать на меня. Вы требуете 100000 франков. Без сомнения, вам известно, что у меня нет под рукой такой суммы; однако сегодня вечером пришлю все деньги, которые назначала на свой гардероб. Впоследствии я скажу нотариусу моего мужа, что была знакома с вами в монастыре, и он станет присылать мне ваши письма всякий раз, когда вы обратитесь к моему сердцу. Но, ради Бога, забудьте все и возвратите письмо, которое, как я уже сказала, было только игрой воображения. Подписи не было. – Что тыскажешь? – спросил Родольф. – Скажу, что нужно подумать. Мне кажется, письмо ее стоит больше суммы, назначенной ею на свой гардероб. – Да, но действуй осторожнее. Она простодушна, не доводи же до крайности чрезмерными требованиями. – Ты забываешь, мой милый, что это первое серьезное дело в нынешнюю зиму: три не удались, четвертое принесло едва несколько тысяч франков. – Да. Я устал до изнеможения от своего трудного ремесла. – По́лно! Уж не скажешь ли, что дробишь камни для больших дорог? – Клянусь, что готов быть скорее в серале, чем на этой любовной каторге. – Можно подумать, что твои труды равняются двенадцати подвигам Геркулеса! Госпожа Сен-Марк свернула папироску, зажгла ее и подала Родольфу, поцеловав его. – Ленивец, – сказал она. Я не верил ни своим глазам, ни своим ушам. – Нет ремесла, которое не давало бы прибыли, – заметил маркиз Сатана. – Но есть позорные ремесла. – О, не сердитесь. В свете много родольфов, как мужчин, так и женщин. Вы удивились бы, прочитав бюджет всех падших женщин, бывающих в известные дни светилом Парижа. Бюджет издержек не представит ничего необыкновенного, но бюджет дохода – своего рода тайна! – А исправительная полиция? – О, у этих женщин всюду есть друзья. Например, эта госпожа Сен-Марк в минуты невзгоды бывает любовницей всех и, однако, так дерзка в своих предприятиях, что, быть может, мы встретимся с нею в тюрьме Сент-Лазаря [62]. Между тем чета плутов решила взять в обмен письма деньги, предназначенные графиней в уплату Ворту и Маргарите, рассчитывая, что их наберется от десяти до двадцати тысяч франков. |