Книга Все проклятые королевы, страница 78 – Паула Гальего

— Нет, вы не в порядке.

Я не хочу смотреть на ту руку, которой он меня коснулся. Возможно, я действительно трусиха, потому что сейчас я не уверена, что смогла бы это вынести.

Я разворачиваюсь и бегу обратно в лагерь, чтобы уйти на Виллу.

— Одетт!

Кириан кричит мне в след, но я не останавливаюсь.

Я не слышу его. Голоса, что повторяются в моей голове, не позволяют мне это сделать.

«Дочь Мари».

«Сестра».

«Тёмное созданье»…

Глава 12

Одетт

Я весь день избегаю всех, не позволяя найти меня. И когда это случается, когда я наконец чувствую, что могу остановиться и перестать убегать, Кириан находит меня в моих покоях. Балконные двери открыты, шторы колышутся под холодным ночным ветром, который сегодня кажется приятным в этой душной атмосфере.

Я слышу, как он входит, не утруждая себя обычной мягкостью и грацией, присущей его плавным шагам. Он пересекает комнату, не останавливаясь, гулкий звук его сапог разносится без малейшей попытки скрыть своё присутствие. Я слышу, как он открывает двери, как методично обыскивает всё вокруг, а затем, словно ураган, врывается в спальню. И когда он, наконец, замечает меня, замерев напротив кровати, мне кажется, что он не ожидал меня найти.

Его зрачки вспыхивают.

— Ты здесь, — шепчет он.

Я догадываюсь, что его «здесь» означает не только эту спальню, и очередная волна вины пронзает меня, словно шип в груди.

— А где же мне ещё быть? — всё же отвечаюя.

Кириан глубоко вздыхает, его плечи поднимаются, а затем опадают, будто с них сбросили тяжесть.

— Далеко, — отвечает он, не отрывая от меня взгляда.

В этих его голубых глазах, таких ярких, таких живых, читается непередаваемая глубина. Я решаю проигнорировать это. Не думать об этой пропасти, что зияет, между нами, всегда тёмная и густая, готовая поглотить кого-то из нас.

Я сглатываю.

— Клянусь, я не знаю, что произошло.

Он остаётся на месте, словно боится, что начатый мной разговор вновь заставит меня сбежать.

— Я верю тебе.

— Ты постоянно это повторяешь.

— Потому что это правда.

Я отвожу взгляд, пытаясь найти что угодно, на чём можно сосредоточиться: колышущиеся шторы, свечу на прикроватной тумбе, свои босые ноги, утонувшие в складках ночной рубашки…

— Как она?

— Нирида? — переспрашивает он, словно её руку и не обжигал мой удар. — Она в порядке. Сердится из-за последнего удара, но… это пройдёт. Теперь она знает, какую цену приходится платить за то, чтобы выводить тебя из себя.

— Я не хотела причинить ей боль.

— Думаю, хотела, — улыбается он.

У меня будто образуется пустота в желудке.

— Это неправда.

— Не пойми меня неправильно, — он трёт затылок. — Я не думаю, что ты хотела причинить ей вред сознательно. Думаю, ты просто защищалась — от её слов, от того, что она сказала… Ты почувствовала себя загнанной, как с Хиру, как с демонами на Проклятой, и твоё тело… твоё тело среагировало.

Не задумываясь, я касаюсь места, где мои собственные пальцы обожгли кожу: пять небольших следов на внутренней стороне предплечья — четыре в ряд и чуть ниже, след от большого пальца.

— Нас никогда не учили этому в Ордене, — признаюсь я. — Никогда.

Ни этому, ни Мари, ни Гауэко… Нам только говорили, что наши дары — это грех, но никто даже не удосужился объяснить, кто их нам дал.

Я смотрю Кириану в глаза, будто пытаюсь зацепиться за них, чтобы не утонуть, пока всё вокруг рушится. И только тогда признаюсь: