Книга Все проклятые королевы, страница 134 – Паула Гальего

— Ещё бы, — соглашаюсь я.

Я позволяю ей уйти и ложусь в постель, прислушиваясь к звуку воды, наполняющей ванну.

Едва рассвело, когда я понимаю, что заснул, так и не дождавшись её возвращения. Поворачиваюсь на кровати — её нет. Поднимаюсь, чтобы найти Одетт, и вижу её в одном из кресел в гостиной. Она одета в одну из моих рубашек, уютно устроилась среди подушек, вытянув ноги на подлокотник.

И тут я осознаю, что вчера она не захотела вернуться ко мне в постель.

Гогорази

Ведьма готовит заклинание воспоминания — так, как не раз видела у матери и бабушки.

Она осторожна, старается соблюсти равновесие. Закон тройного возврата всегда давался ей с трудом. Бабушка говорила, что она слишком нетерпелива, чтобы задумываться о последствиях.

Вот почему сегодня Эли действует с особой тщательностью. Это занимает часы, но в итоге она уверена, что справилась. Когда она зовёт капитана, всё уже готово.

Гогорази — на языке магии означает «пробудить память» или «вспомнить».

Эли не раз видела, как творится этот обряд. Старуха, забывшая лицо сестры, которую потеряла в детстве. Пастух, отчаявшийся найти путь, что раньше знал. Юная девушка, жившая слишком беспечно, чтобы помнить, с кем провела ночь…

Заклинание несложное, но требует осторожности. Ведь им движет месть, а значит, всё может пойти не так.

Эли черпает силу из источников, что пересекают Виллу Трёх Песен, и призывает энергию рассвета. И всё же этот ритуал не столь бескорыстен, как кажется. Другая ведьма нашла бы способ обойти закон тройного возврата — убедила бы себя, что творит добро, и использовала бы иную, более мощную силу.

Но Эли нетерпелива.

Она выигрывает всего один год, а теряет три.

Когда Кириан вспомнит всё, её жизнь укоротится.

Он возвращается назад

К последнейбитве.

К тому ужасному моменту, когда Львов оказалось больше, чем они ожидали, и всё пошло прахом.

Он видит тела. Слышит крики. Видит, как Нирида падает под натиском врага — пленённая, бессильная подняться.

Слышит собственный голос, отдающий приказы. Чувствует вес меча в руке, когда бросается в последнюю отчаянную атаку… и клинок рассекает его грудь, пронзая насквозь.

Он падает.

Чувствует запах крови.

Дрожь в пальцах.

И тьма поглощает его.

Кириан приходит в себя.

— Этого не может быть. Этого недостаточно. Должно быть что-то ещё.

Эли, чтобы не оставить сомнений, выполняет свою часть сделки и показывает ему больше. Ещё воспоминания. Мгновения — с того момента, как он в последний раз видел браслет на своей руке, и до той секунды, когда его, измождённого, притащили в тронный зал.

И ничего.

Ни зацепки. Ни ниточки, за которую можно потянуть. Пустота.

Кириан уходит измученный. Он не нашёл того, что искал.

А Эли довольна.

Она умрёт на три года раньше, но это не важно.

Потому что, если повезёт, капитан, за которого её бабушка отдала жизнь, не выполнит свою часть сделки.

И умрёт задолго до неё.

Глава 23

Одетт

Кириан не разбудил меня перед уходом этим утром.

Я натягиваю его одежду — так не придётся возвращаться в платье, в котором вчера видели Лиру, — и иду в свою комнату, где меня уже ждёт Ева.

Она тоже успела переодеться и принять ванну. Ни следа крови — ни на лице, ни на одежде. На ней лёгкая чёрная юбка в пол, белая рубашка с кружевом на рукавах и воротнике, а поверх — серый корсет, точно в тон её карим глазам. Наряд прост, но она умеет носить его с достоинством.