Книга Все проклятые королевы, страница 135 – Паула Гальего

Ева сидит в кресле, внимательно рассматривает меня и, когда замечает, во что я одета, хмурится.

— И тебе доброе утро, — бросает она, видя, что я прохожу мимо, не останавливаясь.

— Доброе утро, — вздыхаю я.

Ева не отстаёт и входит следом, а когда я, повернувшись, замечаю тёмные круги у неё под глазами, во мне что-то смягчается.

— Как ты?

— Устала, — отвечает она, — но в порядке.

Я киваю и начинаю рыться в шкафу в поисках чего-то более удобного, чем этот наряд.

— А ты? — спрашивает она, с лёгкой, почти насмешливой улыбкой. — Ночь выдалась не такой, как ты ожидала?

Я замечаю не только усмешку, но и неподдельный интерес— и даже… удивление.

Раздеваюсь, не спеша.

— Всё прошло так, как я и думала, — уклончиво отвечаю я, чуть улыбаясь. — Но были и неожиданные моменты. Например, нам пообещали, что мы обе умрём молодыми.

Ева лениво прислоняется к косяку и скрещивает руки на груди, наблюдая, как я снимаю рубашку и надеваю платье.

— Ведьмы, — мурлычет она. — Их нельзя воспринимать всерьёз.

— Ты так думаешь? — я вскидываю голову. — Тебе действительно всё равно?

Она пожимает плечами. В этом жесте — беспечность, но мне видится в нём что-то хрупкое. Я заканчиваю застёгивать корсет, оттенка бледной лаванды, расшитый узорами, похожими на дикие цветы.

— Я просто хочу заставить Орден заплатить. Всё остальное… не имеет значения.

Я обдумываю её слова, и меня пробирает холод. Она говорит правду. Ей действительно уже всё равно.

Это опасное состояние. Я сама была там… и порой бываю до сих пор. Но меня всегда удерживали невидимые границы, принципы, которым я следовала, чтобы окончательно не потерять себя.

— Научи меня, — прошу я, затягивая последние завязки. — Я хочу знать то, что умеешь ты.

Ева колеблется.

— Возможно, я вообще ничего не умею.

— Тебе ничего и не нужно делать. Просто помоги мне научиться.

Она долго молчит, затем пожимает плечами и кивает.

— Ладно.

Мы оставляем позади деревню и лагерь, где солдаты проходят утреннюю тренировку, и углубляемся в лес.

Солнце светит ярко, так что недавняя буря кажется далёким воспоминанием. Но, несмотря на солнечный свет, воздух холоден, и даже плащи не спасают нас от сырости.

Лес темен: деревья высокие, стройные, а их кроны слишком густы, чтобы солнечные лучи могли пробиться сквозь них.

Время от времени мы встречаем крохотные храмы — подношения Эрио, оставленные для того, чтобы мёртвые могли уплатить ему дань.

— Монеты лучше не трогать, — предупреждаю я Еву, на всякий случай. Она кивает и не прикасается к ним.

В воздухе пахнет сырой землёй и дождём, а сквозь этот аромат пробивается тонкий запах сиреневых цветов, что растут по обочинам тропы небольшими пучками.

— Ты скучаешь по ним? — вдруг спрашивает она.

Мне требуется мгновение, чтобы понять, о ком она говорит. В её голосе — лёгкая печаль, странная и приглушённая.

— По Воронам Ордена.

Я никогда не видела их настоящие лица. Всемы носили маски. Но за ними скрывалось нечто важное — то, что объединяло нас.

Ребята, обученные Бреннаном, были моей семьёй. Даже он сам, хоть и никогда по-настоящему не любил нас.

— Я скучаю по своим товарищам, — признаю я, устремляя взгляд в землю, будто сложность тропы вынуждает меня следить за каждым шагом. — Но я стараюсь не думать о Бреннане.

— А я стараюсь не думать об Алье.

На какое-то время между нами воцаряется тишина. Мы не смотрим друг на друга.