Книга Все потерянные дочери, страница 215 – Паула Гальего

Слабая улыбка, которую он, впрочем, стирает, прежде чем вернуться к облику, к которому привык. — Надеюсь, у меня будет время.

Я молчу и мягко сжимаю его плечо. Мне хотелось бы заверить его, что да, пообещать, что после этой войны у него будет время научиться любить свое лицо, узнать, что стало с его семьей, и научиться пользоваться своей силой; но я не могу этого сделать. Война неизбежна, и последняя битва в Эрее научила меня, что никто не находится вне досягаемости когтей Эрио.

— Вернемся во дворец, — говорю я. — Работы много.

Лоренцо кивает, провожает меня до моей лошади, а затем мы ищем его, оставленную гораздо дальше. По прибытии мы разделяемся. Он будет следовать своему плану, чтобы собрать Воронов. У меня свои планы.

Я поднимаюсь в свои покои и беру игольницу, лежащую у окна. Двое выживших гальцагорри смотрят на меня выжидающе.

— А теперь найдите всё оружие, которое есть у Львов… и сбросьте его в морские глубины.

В одно мгновение они исчезают, и игольница пустеет.

Я оставляю её на месте и выглядываю в окно, словно разрушения можно увидеть. Не знаю, как они это сделают, не знаю, что подумаютЛьвы о происходящем; но скоро это станет заметно. Придут новости, или нехватка оружия почувствуется среди стражи или солдат, размещенных на стенах дворца, а мне остается только ждать и верить.

Некоторое время спустя я прохожу через дверь, оговоренную с Лоренцо. Здесь семь Воронов, кроме него.

Я вижу недоверчивые лица, напряженные выражения. Некоторые скрестили руки на груди, ожидая лицом к двери, другие меряют шагами комнату, пока не замечают меня.

Я быстро оглядываю лица тех, кто был моими товарищами. Леона среди них нет, потому что никто из нас двоих не поверил, что он может быть на нашей стороне.

Я закрываю дверь за спиной и прислоняюсь к ней.

Все смотрят на меня внимательно и выжидающе. Лоренцо в конце комнаты ободряюще улыбается мне, и я начинаю говорить.

— Вы знаете, как меня зовут, и многие знают, как меня звали на протяжении десяти лет. Моргана рассказала вам правду, но не всю правду. Истина в том, что у неё искаженное и радикальное видение того, каким должен быть мир, и ради его достижения она всегда была и всегда будет готова пожертвовать столькими жизнями, сколько потребуется, включая жизни невинных детей.

— Всё это мы уже знаем, — говорит одна девушка. Она хмурится и нетерпеливо взмахивает рукой. — Если мы здесь, то потому, что мы тоже не доверяем Моргане.

Тоже.

Я делаю вдох. Она права. Никто из тех, кто поверил словам Морганы и её намерениям без вопросов, не был бы здесь сегодня. В этой комнате царят сомнения, беспокойство. Все до единого находятся посередине, на натянутом канате, и мой долг — показать им, что находится с каждой стороны.

— Вам лгали всю жизнь, и сейчас вы только начинаете понимать правду. — Я прикладываю руку к груди, пальцы касаются краев эгузкилоре. — Поверьте мне, я была на вашем месте, у меня было гораздо больше времени, чтобы понять, что произошло, и всё же я до сих пор не осознала это до конца. Вы — похищенные дети, это правда. И у вас есть сила, которой вас не научили пользоваться. Это тоже правда. Что неправда, так это то, что вы должны жертвовать собой ради Блага. Неправда даже то, что видение Морганы способно привести к миру. Она хочет править всем и вся, чтобы иметь столько власти, чтобы никто не мог восстать против неё.