Книга Все потерянные дочери, страница 15 – Паула Гальего

А затем Эрио исчезает.

И я говорю себе — я, который ждал веками: Моя месть уже близко.

Глава 4

Одетт

Когда я возвращаюсь в комнату в своём настоящем облике, Арлан всё ещё здесь.

Парень вскакивает, едва завидев меня. Он снова кажется неуверенным, слегка покачивается, скользит по мне взглядом. Прежде чем уйти, будучи Лирой, я заставила его пообещать, что он подождёт, пока я позову одну из соргинак.

— О-Одетт…

Я улыбаюсь и, прикрыв за собой дверь, вхожу внутрь.

— Ты меня помнишь, — шепчу.

— Я тебя не ждал.

В его голосе — неловкость, может быть… страх?

— А кого ждал?

Арлан опирается на спинку кресла, обитого сине-серой тканью. Судя по тому, как глубоко в неё врезаются его пальцы, это даётся ему с трудом. Его лицо на мгновение искажается от боли.

— Другую ведьму. Целительницу, — признаётся он.

То ли страх, то ли уважение. А может, и то, и другое вместе?

Я не отвечаю, просто подхожу ближе и делаю приглашающий жест:

— Садись. Я тоже умею лечить.

Он сглатывает и пытается опуститься осторожно, но в итоге садится довольно неуклюже.

Снизу он смотрит на меня — и я замечаю, насколько он похож на свою сестру: тёмные волосы, собранные кожаной лентой, тёмно-зелёные глаза, подчёркнутые густыми, выразительными бровями. В этих глазах есть нечто жёсткое, холодное — что-то, что напоминает мне саму себя, когда я была Лирой. Но в его взгляде больше мягкости, больше уязвимости.

— Где тебя ранило?

— Нога уже зажила, — отвечает он.

Я поднимаю бровь.

— Значит, начнём с ноги.

Арлан хмурится, но не возражает. Похоже, он просто не решается.

Я наклоняюсь, кладу руку на окровавленную повязку, обмотавшую его бедро, и позволяю энергии мягко пройти сквозь меня.

Магия не спешит — и в это неуловимое мгновение я задаюсь вопросом: смогу ли я? Прошло всего несколько часов с тех пор, как я… встретилась с Гауэко. А до этого — обрушение Эреи, моя роль в разрушении стен.

Но вот, после секундной паузы, исцеление начинается.

Арлан тяжело вздыхает, вцепившись в подлокотники кресла.

— Тыбоишься магии? — спрашиваю.

— Нет, — отвечает быстро. — Не боюсь. Просто…

— Ты не привык.

— Не очень, — признаёт он с робкой улыбкой. — Хотя должен был бы. Я жил среди ведьм при дворе Нумы.

— Я и сама не до конца привыкла. Если тебе от этого станет легче.

Арлан склоняет голову набок и смотрит с вопросом.

— Я не росла со своими родными, — признаюсь, помолчав. — И не знала о своей силе до недавнего времени.

Я улыбаюсь. Он округляет глаза. Это всё, что я могу ему предложить.

— Ты не выглядишь как человек, не привыкший к силе, — замечает он.

В его взгляде сверкает смесь хитрости и любопытства. Но за этим вновь мелькает недоверие — то самое, что держало его настороже с самого начала.

Что ж. Он явно слышал о том, что я сделала с Кирианом.

Я заканчиваю с его ногой и перехожу к ране на боку — там, где клинок прорвал кожу сквозь броню.

— Представь, на что бы я была способна, если бы выросла со своими родителями, — усмехаюсь я.

Он принимает протянутую шутку и тоже слабо улыбается.

— Может, в этом и был смысл. — Когда я приподнимаю бровь, он продолжает: — Может, их отсутствие сделало тебя…

— Убийцей? — подсказываю я.

— Воином с… особыми способностями, — поправляет он, тоже с улыбкой.

В этой улыбке — что-то юное, мягкое, ранимое.

— Хочешь сказать, если бы я знала своих родителей, мне бы не пришлось становиться такой сильной?