Книга Дикарь и лебедь, страница 100 – Элла Филдс

Бросив мимолетный мрачный взгляд в мою сторону, он тяжко вздохнул и посмотрел на расшалившихся воинов, которые успели вернуться в свои человекоподобные обличья и теперь стояли навытяжку, дожидаясь выволочки.

– Перекиньтесь обратно, – приказал Дейд, и мужчины снова обратились в волков, огромных и грозных, но не сравнимых размерами с их крылатым предводителем-гигантом. – Ступайте домой и оставайтесь там, пока вас не призовут.

Первым зал покинул рыжий волк, за ним, поджав хвосты, последовали черный и серый.

– Ты тоже, – сказал король, но я, отвлекшись на волков, что протискивались мимо меня – рыжий остановился и принюхался к моим ногам, – не сразу поняла, что Дейд обращается ко мне.

Я моргнула, он презрительно ухмыльнулся и подошел ко мне, поскольку я не сдвинулась с места.

– Ты правда хочешь разъярить меня, лебедь?

– Я просто… – Слишком много глаз было обращено на меня – некоторые из них принадлежали даже тем, кто снова совокуплялся по углам. Я расправила плечи и, посмотрев в ледяные глаза короля, начала заново: – Мне нужно поговорить с тобой. Пожалуйста.

Его бровь поползла вверх.

– «Пожалуйста»? – Дейд перенес вес с однойноги на другую, медленно шагнул вперед. – Ну и ну. Что ж, – он повел рукой в сторону коридора, – тогда прошу.

Как только я отступила от порога, в зале раздалось хихиканье; король вышел следом за мной, и двери захлопнулись.

Я не могла поднять глаз от лакированной темной древесины в узорах.

– Что-то не дает тебе покоя, солнышко?

Он прекрасно знал, что именно не давало мне покоя, и все же я спросила:

– Что ты там делал?

Король прислонился к стене, сунул руку в карман брюк, посмотрел на меня в упор и через некоторое время утомленно вздохнул:

– А на что это было похоже?

– Ну, тебя я не видела, но там были обнаженные женщины, и они… – Щеки у меня вспыхнули, и я потупилась на свои босые ноги, почувствовав себя ужасно маленькой. Бесполезной и глупой – в очередной раз.

– Трахались. Они трахались. Повторяй за мной.

Я помотала головой, и король невесело усмехнулся, отчего волоски на всем моем теле встали дыбом. Вынув руку из кармана, он потер щетину и без всяких эмоций пояснил:

– Мы – воины, но мы также друзья и родня и наслаждаемся теми же дарованными этой долгой бессмертной жизнью удовольствиями, что и любые другие существа.

У меня резко подвело живот – да так сильно, что я испугалась, не вырвет ли меня тем скудным ужином, который я успела проглотить до прихода сюда.

– То есть ты…

– Ты воспользовалась моими чувствами к тебе, но я сам виноват, что допустил такое.

– И вот так ты решил мне отплатить? – спросила я, и каждый вдох вызывал боль, разрезал меня надвое. – Чего ты от меня хотел? – Этот вопрос удивил меня саму. – Как бы ты поступил, окажись на моем месте?

– Лебедь, – сказал он – я впервые услышала, как он произносит это слово, не вкладывая в него эмоции, совершенно равнодушно. – Ты ищешь сочувствия у того, кому оно неведомо. Ты – птичка, а я – зверь. А теперь беги, пока меня не увлекла идея смастерить победный стяг из твоих прелестных черных перышек.

Его жестокие, но неоспоримо правдивые слова повисли в воздухе, а сам он вернулся в логово разврата и закрыл за собой двери.

Не знаю, сколько я простояла там – в глазах щипало, в груди жгло, – но, услышав, как что-то ударилось в закрытые двери, кто-то зарычал, а кто-то другой захохотал, заставила себя сдвинуться с места и зашагала по коридору прочь.