Книга Окна во двор, страница 243 – Микита Франко

– Ладно, – глухо произнес Слава. – Я еду.

Он сразу же отключил вызов, снова оставляя меня одного.

Я дожидался Славу на крыльце, на ступеньках. Сначала хотел вернуться в отделение, к брату, но передумал, меня раздражала Ванина беспечная веселость: он бегал по коридорам, съезжал на животе по перилам и пререкался с санитарками и медсестрами. В общем, вел себя так, словно не нашего отца в тяжелом состоянии доставили в соседний корпус. Мне казалось, если я поднимусь обратно, то со злости надеру ему дреды.

Папа подъехал на такси сразу к детскому корпусу. Не знаю, как бы выглядел я, получив внезапное сообщение об аварии с просьбой срочно ехать в больницу, но Слава выглядел великолепно: спокойный, невозмутимый, ни одним мускулом на лице не выдающий своего напряжения. Короче, где-то на генетическом уровне в нашем роду заложена феноменальная стрессоустойчивость, и, к сожалению, она мне не передалась.

Я поднялся со ступенек, чтобы обнять его. Слава на мгновение замер передо мной, спросил:

– Ты что, накрашен?.. Ладно, потом. – Быстро обхватив меня за плечи, сразу же отпустил, поторапливая: – Пойдем.

Я привел Славу на третий этаж, в отделение детской травматологии. Ваня радостно налетел на нас из-за поворота, чуть не сбив меня с ног.

– О, привет! – легкомысленно прощебетал он.

Слава, оценивающе оглядев Ванину прическу, сказал:

– У меня очень много вопросов к вам обоим. Жаль, что сейчас не до них.

Ваня глупо хохотнул.

– Это ты еще папу не видел, он вообще пол сменил. – Почувствовав неуместность своей шутки, брат, стушевавшись, печально добавил: – И легкое ребром проткнул.

– Это не точно! – поспешно добавил я, чтобы не сильно пугать Славу.

Но он не пугался, по крайней мере внешне. Оставил куртку в гардеробе и прошел к регистратуре. Только тогда я заметил, как непривычно сдержанно он одет: джинсы без дырок, темная однотонная футболка. С грустью мне подумалось, что это специально: этакий спектакль «нормальности», чтобы достоверно отпереться от той якобы чуши, что я здесь наговорил.

– Мой ребенок попал в аварию,меня вызвали на осмотр, – вежливо сообщил Слава пожилой женщине на регистратуре.

Та, отложив надкушенное яблоко, удивленно на него посмотрела.

– Так вроде говорили, что мама должна приехать.

– Мамы нет.

– А отец разве не… – она не договорила, видимо, не в силах подобрать нужных слов.

– Просто проверьте мои документы и покажите, где расписаться, – раздраженно ответил Слава.

Вот как все просто: уверенная холодно-раздражительная интонация, и другим уже не хочется задавать тебе лишних вопросов. Этому мастерству я еще не научился, особенно со взрослыми. Мямлил и экал как дурак, а Славе теперь разгребать.

У Вани тоже не нашли ни видимых, ни невидимых (на рентгене, значит) повреждений, но Слава потребовал сделать ему МРТ, сославшись на печальный опыт битья головой о футбольные ворота.

Процедура проведения МРТ – долгая тема, минут двадцать длится сама по себе, а если еще и очередь (в государственных больницах без этого никак), то целый час можно потратить. Тогда, в темном коридоре с оранжевыми стенами, я и заметил, как у Славы начали сдавать нервы. Он начал поглядывать на время, включать и выключать экран телефона, тяжело вдыхать и выдыхать.

Сочувственно посмотрев в его сторону, я предложил: