Онлайн книга «Дни нашей жизни»
|
– Куда? – Увидишь, – загадочно ответил он. – Интригу выдерживаешь? – Само собой. Но я начал догадываться сам, когда онзагрузил в багажник машины коробку с игрушками. Он ведь уже несколько лет занимался волонтерством в детских домах. Перед этой поездкой я выгулял Сэм, но домой утянуть ее не смог – она пыталась заскочить в машину вслед за Славой. Он махнул рукой: – Пускай едет с нами. Я сел вместе с ней на заднее сиденье, и она развалилась у меня на коленях. Кажется, я начинал ее понемногу любить. Ехали мы долго, проезжали какие-то совсем заброшенные части города, напоминающие поселки. А за очередным крутым поворотом виднелось белое обшарпанное здание – обычное такое, напоминающее почти любое забытое государством казенное учреждение. Мы подъехали ближе, и через сетку забора я разглядел площадку, на которой играли дети. Одна-единственная молодая воспитательница горланила на толпу разновозрастных детей. Она показалась мне той еще стервой, типа вредной училки в школе, но, когда Слава вышел из машины, воспитательница при виде его приветливо улыбнулась. И даже сказала ему как старому приятелю: – Привет, Слава! А он поздоровался с ней как с просто Ксюшей. Я не знал, выходить мне или сидеть в машине, и вопросительно глянул на Славу через окно. Он поманил меня рукой. Пришлось выйти. Сэм с радостным лаем выскочила вперед меня, а дети, услышав это, как по команде рванули к забору с криком: – Собачка! Воспитательница Ксюша виновато посмотрела на нас. Спросила: – Можно им погладить? Мы, конечно, разрешили. И счастливые дети тискали нашу не менее счастливую собаку, не привыкшую к такому вниманию. А Ксюша стальным голосом постоянно одергивала их: то не обнимай так сильно, то там не трогай, то тут… Только один мальчик не подошел к Сэм. Он сидел на качелях в стороне от всех и хмуро на нас поглядывал. Эта строгость воспитательницы, обшарпанная детская площадка и блеклая, застиранная одежда на детях дохнули на меня какой-то неумолимой безысходностью. В этом мире, окутанном никомуненужностью и одиночеством, всем заправляли безучастные и жесткие люди. Или они только кажутся безучастными? Нет, и все-таки любви в них точно не чувствуется… Я вспомнил, как кричал Льву, что лучше бы меня сдали в детский дом, и мне стало жутко. Слава передал игрушки, и мы немного пообщались с детьми. Старшим из них было лет двенадцать. Одна девочка тут же принялась рассказывать нам, как ее избивал и насиловал отчим. А Ксюшараздраженно говорила ей: – Прекрати выдумывать. Вчера рассказывала, что мать свою убила, сегодня отчим насиловал… Другие дети засмеялись над той девочкой, а она, обиженно вытянув нижнюю губу, отвернулась. Белобрысый мальчик в кепке спросил меня: – Это твой папа? – и указал на Славу. – Да, – ответил я. И сказать это оказалось трудно. Как я им, наверное, в ту минуту был противен своей благополучностью… А когда мы уходили, случилось странное. Мы уже почти вышли за калитку, как вдруг я увидел, что за нами сломя голову несется тот мальчик, который все время сидел на качелях. С криком и топотом он догнал нас и вцепился в Славу. – Не уходите! – закричал он. Слава попытался мягко его отодвинуть, но ничего не получилось. – Вань, я не могу… – Не уходите! Заберите меня отсюда! Следом за этим мальчиком выбежала Ксюша. Она догнала его и принялась оттягивать от Славы, а потом, извиняясь, потащила назад, а он дергался, извивался и орал: |