Книга Хранитель Моста влюбленных, страница 2 – Светлана Садырина

– А что за трагедия-то? – задали вопрос из толпы.

– Чуть поодаль находился автомобильный деревянный мост. Центральный пролет сорвался с опор и плашмя обрушился в Туру. В это время на нем находились мотоциклист, несколько дворников и маршрутный автобус. Мотоциклист погиб, а водителю маршрутки удалось удержать ее на пролете и спасти пассажиров, – рассказала экскурсовод.

Полная женщина в синей толстовке закивала:

– Да-да, я читала – ему квартиру дали и золотые часы. А он молодой был – вот повезло!

Во дура, сплюнул Хранитель. Русалка рассказывала, бабка с внучкой чуть не выпали, а он им орет – за бревна держитесь. Хватайтесь! Поседел парень за день. А она – квартира, часы. Поть на них!

– Гелой! – со знанием дела произнес мальчуган в сапогах.

Бубнила одобрительно кивнула:

– Конечно, герой, спас несколько жизней.

Хранитель презрительно фыркнул. Хотел про себя, а получилось вслух. Туристы стали озираться. Но, никого не увидев, списали это на пробегающую мимо кудлатую собачонку. Жабры тряслись, и Хранитель задержал дыхание.

Да если бы не Кикимора, потонула бы ваша маршрутка. На плечах держала пролет, чтобы не шатало. До тех пор, пока катер со спасателями не подоспел. У нее шрам на ключице до сих пор. Потому и космами все завешивает.

Ей до людей дела нет – пошли бы ко дну, так корм рыбам. Только она с бабкой его, Бродницей, дружит. А мост ведь из-за бабки и рухнул. И коли б кто погиб – за такое сразу в ссылку. Ну, а то, что один помер, Кикимора в суматохе не увидала, вот и надрывала пупок. Из-за подружайки – чтобы та в немилость не впала. Да итог один. Бабка все равно теперь опальная. И это все влюбленности виноваты. А им тут еще мосты посвящают!

Хранитель не удержался и снова фыркнул. Но туристическая группа была увлечена рассказом Бубнилы. Обернулся только мальчишка. И уставился ровно в то место, где развалился у перил Хранитель.

Зыркай, зыркай, подумал он. Но тому быстро надоело рассматривать пустоту, и он, отвернувшись, начал дергать за рукав отца.

– Нынешнее название мост, который раньше именовался Пешеходным, получил в 2003 году, после того как здесь прошел конкурс на самый долгий поцелуй, – доносился до ушей Хранителя размеренный голос Бубнилы.

Он прикрыл глаза. Сколько можно, сколько можно. Бу-бу-бу, бу-бу-бу. Каждый день. Одно и то же. Как только патлатому ее не надоело. Она же и дома поди так же бубнит. Он работает, а она – бу-бу-бу. Он ест, а она – бу-бу-бу.

– На том берегу вы видите Вознесенско-Георгиевскую церковь, построенную на средства прихожан в 1789 году. После Октябрьской революции в здании размещался клуб кожевников и химиков, – доносилось до Хранителя сквозь дремоту, – затем общежитие шоферов и комбайнеров. Тобольско-Тюменской епархии оно было передано в 1996 году. Слева от нас – Никольский мост. Река Тюменка, которая брала начало в болотах и когда-то была очень рыбной, здесь впадала в Туру. На этом месте и была основана Тюмень. Как я говорила раньше – в 1586 году.

Хранитель запыхтел и перевернулся на другой бок, а Бубнила продолжила:

– А вы знаете, какое название хотели дать Никольскому мосту?

Туристы молчали. Где им, недовольно подумал Хранитель. Вот ты, дурында, зачем их каждый раз спрашиваешь? Да не знают они. Бубни давай.

Бабка рассказывала, что овраг был такой крутой, что первый мост бедовый вышел. Навьючат лошадь, а она наверх ни-ни – никак не заберется. Кучер и так и сяк, а она ни в какую. Он вокруг бегает, то хлещет, то уговаривает, а та столбом встанет. Животина хоть, да ведь не дура – жилы ради купчишек рвать. Вот бабка и развлекалась. Сядут с Кикиморой на берегу, хихикают и по рукам бьют, сдюжит кобыла или нет. Кто проиграет, кучера целует.