Книга Хранитель Моста влюбленных, страница 6 – Светлана Садырина

Далее следовали набережная – единственная четырехъярусная в России, Цветной бульвар, но самым любимым местом маршрута у Милы был Загородный сад. Это было связано не только с его богатой историей, а с особой аурой, которую она в нем ощущала. Мила легко могла представить, как здесь проходили роскошные балы, играл оркестр и дамы в изящных нарядах вальсировали с кавалерами.

Гуляя по аллеям, она словно погружалась в эпоху этого времени. Ей самой хотелось вращаться в танце, и иногда, когда никого поблизости не было, она с удовольствием себе это позволяла.

У нее даже возникало чувство, что невидимая рука ведет за собой, направляет, кружит. Мила делала реверансы и протягивала незримому ухажеру ручку для поцелуя и так входила в образ, что ощущала на коже теплое прикосновение губ.

– Какой чудесный парк! – восхищенно говорила она мужу после каждого его посещения.

Но Вадим только пожимал плечами.

– Парк как парк, – не разделял он ее восторга. – Есть у нас и побольше, и посимпатичнее.

– Вадька, – не соглашалась с ним Мила, – все дело в атмосфере! Надо закрыть глаза, вдохнуть и почувствовать ее.

Тот обещал дышать и чувствовать и иногда приезжал в него погулять вместе с Милой. Но так и не понял, чем сад ее покорил.

Аллеи Загородного сада, возвышающегося над Профсоюзным мостом, усыпало желтой листвой. Но из-за сильного ветра гуляющих почти не было. Бродила только одна парочка.

– А-а-а! – завопила, подпрыгнув, светловолосая кудрявая толстушка в плаще до колена и ботиночках на невысоком каблуке.

Красная помада, румяна, глазищи. Ух, какие голубые глазищи! Хороша прелестница, страсть как хороша, подумал Бродник и даже цокнул языком от удовольствия, созерцая колышущийся перед ним упитанный зад. И снова от души по нему шлепнул.

– Николай! – деланно возмущенным голосом вскрикнула новоявленная муза, обращаясь к лысому коротышке, идущему рядом.

– Да, Олечка, – поспешил ответить ухажер.

И, отвернувшись вправо, звучно высморкался в платок.

– Какой проказник! – игриво покосилась на него блондинка, поправляя прядь волос и взяв мужичка под локоть.

– А что я? Я ничего, – проблеял он, для верности вытерев под носом тыльной стороной ладони.

Но хорошего настроения его спутницы было уже не испортить. Она захлопала накрашенными ресницами, зазывно поглядывая на коротышку и явно ожидая продолжения.

С-с-с… – начал было думать Бродник, но вспомнил, что дал обещание бабусе не материться. С-с-самка собаки! Мямля! Вафля какая-то! Что за мужики пошли – ни ущипнуть, ни по заднице даму шлепнуть. То ли времена были. Какие в этом саду танцы устраивали! Что ни па, то щипок за филейную часть. Кавалеры не менжевались – лапали, лапали. А коли они лапают, так и Бродник невзначай. Где за бочок, где за титечку. А сейчас – с-с-с…! С-с-скукота. С-с-смертная!

Раньше что – его когда назначили, мосточек в саду подвесной был. Так – шаляй-валяй. Милое дело было его расшатать, когда дамочки идут. То тут подол колыхнет, ножку оголит, то там. А они визжат так уморно, за перила хватаются. И бледненькие – какие хорошенькие! Ай, какие хорошенькие! С каждой бы станцевал! Каждой бы ручку облобызал! По локоток, а то и по плечико.