Книга Госпожа следователь, или Мария Сергеевна снова в деле, страница 74 – Хелен Гуда, Агния Сказка

Пока инквизиторы, склонившись над Эвергрином-старшим, колдовали, возвращая ему ускользающую жизнь, я обвела взглядом помещение. Часовня зияла разрухой, словно после яростного побоища. Перевернутые скамьи валялись в беспорядке, словно их отшвырнула гигантская рука. Разбитые витражи, когда-то расцвеченные небесными и алыми красками, теперь представляли собой груду осколков, мерцающих в отблесках факелов. Обломки люстр, хрустальные слезы которых давно высохли, усыпали пол, зловеще поблескивая в тусклом свете. Казалось, здесь не просто побывали враги — здесь пронеслась буря, сметающая все на своем пути, оставляя после себя лишь хаос и разрушение. Жофрей обнял меня крепче, чувствуя, как мелкая дрожь пробирает мое тело, и прошептал на ухо, обдавая теплым дыханием.

— Все кончено, Мари. Мы справились.

И я почти поверила ему. Впервые за долгое время я ощутила хрупкое, ускользающее чувство безопасности рядом с этим мужчиной. Его спокойствие и уверенность, словно исцеляющий эликсир, медленно перетекали и в меня, заглушая панику и страх.

— Еще не все кончено, — произнесла я тихо, скорее самой себе, чем ему. Голос звучал хрипло и устало.

— О чем ты? — мужчина отстранился и посмотрел на меня удивленно, в его глазах плескались непонимание и тревога.

— Нам надо вывести на чистую воду дядю Натали и поспешить к Ришелье… Может быть… Может быть, мы еще успеем его спасти, — я подняла взгляд на мужчину и почувствовала, как нестерпимая усталость накатывает волной, грозя сбить с ног. Кажется, с момента начала расследования не было и дня, чтобы я позволила себе полноценно отдохнуть.

— Я все сделаю, — кивнул мне Дюбуа, не выпуская из рук, его взгляд был полон решимости и нежности. Он знал, что сейчас мне нужна поддержка как никогда.

— Я помогу, — я не могла оставить эти дела недоделанными.

Вскоре Эвергрина, укрытого магическим полотном, сотканным из сверкающих нитей энергии, аккуратно перенесли на носилки и вынесли из часовни. Казалось, что он парит в воздухе, словно спящий ангел. Шмидт отдал последние короткие распоряжения своим людям, его голос был сух и бесстрастен, и повернулся к нам.

— Разбирайтесь с остальным сами, — бросил он и, словно ускользающая тень, исчез в ночи, растворившись в густом мраке. Без лишних слов. Без прощаний. Такой уж он человек, немногословный и непредсказуемый.

Жофрей усмехнулся, провожая его взглядом, в усмешке читались и восхищение, и легкое раздражение.

— Ну что, следователь Мари Уилкотт, — сказал он, с лукавой улыбкой глядя на меня, — самое время отправиться спасать всех остальных. Ты готова к последнему рывку?

— Готова, — храбрюсь, пытаясь отогнать липкую усталость, словно назойливую муху. Нужно собраться с силами для последнего рывка в этом запутанном и смертельно опасном расследовании. — Едем, — и, собрав остатки воли в кулак, решительно направляюсь на выход, вдыхая свежий ночной воздух, наполненный запахом влажной земли и сосновой хвои. Впереди еще много работы.

Холодный пронизывающий ветер, казалось, насквозь прошил меня своими ледяными иглами. Он терзал мои волосы, выдергивая непокорные пряди из прически и швыряя их в лицо, словно насмехаясь над моей поспешностью. Взмыленные лошади, понукаемые неистовым хлыстом Бена, несли карету мимо темных зловещих домов, по мокрым, блестящим от дождя мостовым ночного города. Колеса взлетали в воздух, обдавая фонтанами грязной воды, что оседали на моем платье мелкими мерзкими брызгами. Оказывается, пока мы были в западне у убийц в часовне, прошел дождь. Сердце бешено колотилось в груди, отчаянно отсчитывая секунды, словно неумолимый барабанщик, отбивающий траурный марш перед казнью. Дядя Натали… сейчас он казался какой-то размытой, неважной фигурой, мелкой сошкой в этой дьявольской игре, по сравнению с той ужасной угрозой, что нависла над Ришелье. Интуиция, острым кинжалом пронизывающая мою душу, кричала, вопила о том, что мы опаздываем, что каждая бездарно потерянная минута может стать роковой.