Книга Порченый подарок, страница 98 – Галина Чередий

— Прости, — сама не знаю почему промямлила я, но Бора вдруг улыбнулся и покачал головой.

— Смотреть на тебя, жена моя, радость для меня. Но когда ты глядишь на меня, это так невыразимо хорошо, что мне даже чуточку стыдно.

— Почему?

— Я ведь не дева, чтобы упиваться чужим любованием, — качнул он головой, кажется, немного смущаясь, — но для тебя хочу быть тем, от кого твои глаза просто не смогут отрываться, так же, как мои от тебя.

— Тыочень красивый, просто большой… слишком. — Ой, Даиг, я что, правда опять это сказала? И мои бессовестные глаза метнулись вниз, чтобы нарваться на очередной одобрительный кивок мужского орудия супруга? Так и есть!

Бора подался вперед и разом спустил ткань с моих плеч, не останавливаясь, потянул вниз, освобождая и грудь, мягко, но настойчиво боднул своим лбом мой, опрокидывая на спину.

— О, нет, Ликоли, только не позволяй себе испугаться и закрыться. Каков бы я ни был, верю, что рожден быть идеально подходящим тебе, — сказал он, без видимого усилия приподнимая нижнюю часть моего тела и избавляясь от всей ткани между нами, не обращая внимания на ее подозрительный треск. Я бы сейчас не смогла и сказать, успела ли закончить расстегиваться или ему просто надоело ждать.

Но едва очутившись лежащей на спине в постели, я сразу провалилась обратно в пучину своих страхов и внутренне сжалась, безропотно позволяя Бора раздеть меня и переложить выше, хотя и отчаянно сражалась со своей слабостью. Но эта идущая изнутри скованность напоминала липкую, неразрывную паутину, не просто опутывающую меня, но и прорастающую сквозь каждую мышцу. Даже собственная шея отказывалась подчиняться: я так и застыла глупой деревяшкой, вытянувшейся на простынях, уставившись широко распахнутыми глазами в потолок. Разум отстраненно констатировал, что впереди два возможных варианта развития событий: Бора сейчас возьмет меня прямо такую, потому что он мужчина, в своем праве и ждать вечно не может и не обязан, или же его выведет из себя мое состояние, и он в гневе покинет меня. И то, и другое плохо. Но как сделать с этим хоть что-то, если я сейчас как в клетке из собственных костей и мускулов, что абсолютно не собираются подчиняться мне?

Странно, но мой супруг словно и не заметил моего окаменения. Вытянувшись рядом, приподнялся на локте и, нависнув так, что его рваное дыхание щекотало мое лицо, стал осторожно и совсем неторопливо гладить пальцами мои губы, одновременно захватывая в плен мой опустошенный взгляд. Не нахрапом, визуальным требованием полностью отдать ему все мое внимание, а таким же вкрадчивым заманиванием, каким было это его едва ощутимое обласкивание контура моего рта, лишь с намеком на легкое давление между губами.

Понятия не имею, через сколько времени плохое напряжениевытекло из меня без остатка, но ровно в ту секунду, когда это наконец произошло, Бора наклонился и поцеловал меня, меняя на другое, хорошее. Сначала так же, как до этого ласкал пальцами, создав практически невесомое трение и нажим, но я ведь уже готова была к тому моменту ему открыться. Его язык, без малейшего намека на принуждение, попросил входа меж моих губ, и я их разомкнула, встречая его своим. Муж содрогнулся так сильно, что на мгновение мы потеряли контакт, но сразу же вернулись к нему, обоюдно умножая напор, словно куда-то безнадежно опаздывали.