Книга Вдовствующая герцогиня замка Оргарон, страница 46 – Надежда Соколова

Грудь болела, будто кто-то выворачивал ребра наружу. Я шмыгала носом, вытирая лицо рукавом – ткань стала мокрой и холодной. Даже после того, как рыдания стихли, тело продолжало вздрагивать, как в лихорадке.

Сквозь расплывчатый взгляд я увидела на полу свою тень – сгорбленную, маленькую. Именно такой я и была теперь: не героиней снов, а призраком в чужом теле.

Мотылек улетел. Я разжала пальцы – на подушке остались морщины от ногтей. Где-то в замке хлопнула дверь, засмеялась служанка. Мир жил дальше, а я сидела, вытирая нос старым платком, и думала, как глупо – плакать из-за мужчины, который даже имени твоего не помнит.

Полностью успокоилась я только перед ужином. Тогда и служанку вызвала, и приказала принести еду в комнату. Надо было подкрепиться перед очередным рабочим днем. Завтра должен был приехать Дирк – рассказать о посевной, об очистке колодцев, о ремонте храма. Наверное, еще и денег попросит для очередных нужд имения. И мне следовало встретить его с ясной головой.

А Ричард… У него есть столичные красавицы с богатым приданым. Глава 22

К следующему дню я пришла в себя – настолько, насколько это было возможно. И готова была общаться со старшими слугами, давать указания, решать проблемы.

Утром, сразу после завтрака, прискакал Дирк и сразу же прошел в гостиную, в которой уже сидела я.

– Моя лошадь охромела, вашсиятельство, пришлось к кузнецу вести, чтобы перековал, – сообщил он, усаживаясь в кресло напротив меня. – Взял старостину. Она порезвей. Ну и сам староста просил сказать: пяток семей в его деревне точно эту зиму не переживут. Плохо у них и с зерном, и с рабочими руками. Хлеба до весны не хватит, даже если зарика взойдет. Староста просит хоть мешок ржи на каждую семью. И инструмент – лопаты сломались, топоры тупые.

– Пусть скажет точно, кому и что нужно, помогу, – приказала я.

Вот еще мне смертей зимой в моих деревнях не хватало. И так крестьян практически нет.

– Слушаюсь, вашсиятельство, – кивнул Дирк. Потрескавшаяся кожа на его шее краснела от тугого воротника. – Посевную закончили. Три поля зарики, два ячменя. Ну и ржи с пшеницей по четыре поля. Должно на зиму хватить-то. И ваши поля, и крестьянские – везде посадили. Еще в одной из деревень волки корову задрали. Ночью стаю видели…

– Организуй облаву, – перебила я, вспоминая прошлогодние потери, описанные в дневнике Арисы.

Дирк покивал и начал рассказывать о ремонте крыши Святилища всех богов. Плотники из города пригнали телегу с балками из смолистой сосны – древесина пахла так резко, что жрец жаловался на головную боль во время вечерней молитвы. Старые балки, почерневшие от сырости, вытащили крючьями и сожгли на окраине деревни. Дым стоял густой, с запахом гнили, будто храм избавлялся от старой болезни.

Новый шифер привезли серый, с прожилками – каменотес уверял, что он не треснет даже под градом. Рабочие, забравшись на леса, стучали молотками с рассвета до заката. Осколки старой крыши крестьяне собирали в мешки – потом высыпали в выбоины на дороге.

Когда дождь зарядил снова, вода стекала по новым желобам ровными струями, а не хлестала через край, заливая глиняный пол. Жрец был доволен улучшениями.

Я внимательно слушала все проблемы, отдавала приказания и ни разу даже не вспомнила о Ричарде. Не до того. Тут осталось-то три-четыре месяца до осени, до дождей. Ну а там и зима. Готовиться надо к холодам и снегууже сейчас.