Книга Рок небес, страница 70 – Мэри Робинетт Коваль

– Значит, мне нельзя поговорить со своими соотечественниками? Ты это хочешь сказать?

– Если этот соотечественник является журналистом, то да.

У де Бера был такой вид, словно он вот-вот плюнет прямо на пол.

– Я буду жаловаться МАК.

– Приказ отдал Клемонс, – Паркер пожал плечами, – можешь делать все, что хочешь, но это может не пойти тебе на пользу.

– Он идет по простому пути, хотя ему стоило бы сосредоточиться на обвинениях, о которых идет речь в статье.

Де Бер щелкнул пальцами в сторону Леонарда, который сидел в дальней части зала, опустив прикрытую руками голову на колени.

В зал вошли Терразас и Хайди. У обоих на лице застыло выражение а-ля «какого черта?».

Что бы тут ни происходило, Натаниэль тут ни при чем. И я тоже. Надеюсь.

– Что за обвинения?

Де Бер развернулся ко мне с презрительной усмешкой на лице.

– МАК пытается скрыть тот факт, что в падении ракеты «Сигнус 14» замешаны ниг… чернокожие космонавты.

– Они не могут скрыть то, чего не было. – Я, подражая ему, тоже скрестила руки на груди. – Мы там оба были, так что ты должен это понимать.

Его улыбка дрогнула, как будто он вдруг вспомнил, с кем говорит.

– Да. Да, мы там оба были. Только ты находилась в передней части ракеты, так что можешь и не вспомнить, что доктор Фланнери много времени провел, перешептываясь с террористами.

– Этого никто не вспомнит, потому что этого не было. – Хотя он был прав: если бы Леонард и в самом деле разговаривал с кем-то из захватчиков в то время, как я стояла у входа и исполняла свою роль посредника, я бы этого не заметила. Но я была уверена, что Леонард не был в этом замешан. – А есть еще пончики?

Рафаэль оперся на встроенную пластиковую стойку и махнул рукойна вакуумные пакеты с выпечкой.

– Прямо с последней поставки. На вкус даже почти свежие.

Терразас присоединился к нашим усилиям сменить тему и коротко фыркнул.

– Ты тут слишком задержался, если думаешь, что эти пончики свежие.

Паркер сел на стул, стуча пальцами по страницам прямо как Клемонс.

– Ребята, давайте к делу. Остался месяц до запуска. Надо сосредоточиться.

Один месяц. И для вылета у нас будет окно всего в семь дней, иначе придется отложить запуск еще на полтора года, когда планеты снова выстроятся в одну линию. Де Бер должен быть полным идиотом, чтобы упорствовать в своих попытках убрать Леонарда с миссии. Я всем сердцем надеялась, что он все-таки не идиот.

Я взяла себе упакованный пончик и кружку кофе. Одна из самых первых проблем, с которыми сталкиваешься в космосе, заключалась вот в чем. Из-за перегруженности пространства и всех этих тюбиков запах кофе не ощущался, и от этого пропадало пятьдесят процентов радости. На вкус это была просто горькая вода. Горькая вода с кофеином, но все равно. Кольцо с центробежной силой все меняло. Вы можете подумать, это совсем не так важно. Но это значит, что вы даже не представляете, насколько космическая индустрия зависит от кофе. Я вдохнула пьянящий аромат и направилась к пустому стулу между Рафаэлем и Камилой.

Обычно экипаж «Ниньи» сидел по левую сторону стола, а экипаж «Пинты» – по правую. Не то чтобы это было запланировано, но часто мы еще и садились напротив людей, занимающих аналогичный пост. Так что, усаживаясь на свое место, я кивнула Хайди Фёгели.

Она кивнула мне в ответ и наклонила голову в сторону де Бера, сидящего в передней части стола. За этим последовал вздох, в котором я услышала некоторую долю сочувствия.