Книга Вычисляя звезды, страница 222 – Мэри Робинетт Коваль

– Если получится убедить Бетти в том, что не следует…

– Сейчас вернусь. – Сабиха рванула из дамской комнаты.

– Тебе понадобится подкрепление, – вскричала Хасира и рванула следом, и в такт ее повороту качнулся по дуге ее конский хвост на затылке.

Рядом со мной Николь достала из настенного диспенсера несколько бумажных полотенец и намочила их. Участливо спросила:

– Как себя чувствуешь?

Моя голова наклонилась вперед настолько, что подбородок уперся в грудь.

– Вроде бы ничего.

– Протри лицо. – Николь протянула мне влажные полотенца. – Тебе сразу полегчает.

– Ты говоришь, как моя мать. – Но я взяла полотенца, поскольку помнила, что в общем-то мама в подобных обстоятельствах всегда оказывалась права. Я смяла полотенца в руке и провела влажным комком бумаги по своим щекам и лбу и почувствовала себя и в самом деле ощутимо лучше. Спросила затем: – Как мы до такой жизни дошли?

– Так уж и дошли, хотя изначально все были добрыми да хорошими.

– Да уж… Раньше я, помнится, с Бетти дружила, а теперь… – Я пожала плечами. – Не следовало мне все же столь неимоверно злиться на нее из-за той дурацкой истории с герлскаутами.

Николь фыркнула.

– Да брось ты. Она сама тогда кашу заварила, ей и ответ за то было держать.

– Я тоже ту кашу, признаюсь, ладила.

– Может быть, может быть, но…

Дверь в туалетную комнату открылась. Хасира втащила Бетти внутрь, а за ними по пятам следовала Сабиха. Хасира отпустила Бетти и, скрестив руки на груди, встала рядом с Сабихой у двери. Бетти оглянулась через плечо, а затем в негодовании посмотрела на меня.

– Ну что ж… Я словно в старшие классы средней школы вернулась. – Ее губы изогнулись в сардонической улыбке. – Собираешься обвинить меня в том, что я шлюха?

Я положила комок влажных полотенец на край раковины.

– Собираюсь перед тобой извиниться.

– Вот именно! Как всегда собираешься.

– На сей раз извиняюсь. Мне жаль, что я столь крепко разозлиласьиз-за истории с герлскаутами. И скверно с тобой затем обращалась. – Я вздохнула и вытерла влажные руки о брюки. – И хочу попросить тебя об одолжении.

– На самом деле твое извинение вовсе не извинение, поскольку оно сопровождается ценником.

– Что верно, то верно.

– Да я в общем-то и не ожидала, что еврей отдаст что-то бесплатно.

Сквозь белый жар ярости я увидела, как Николь оттолкнулась от раковины и в сердцах воскликнула:

– Я нахожу твои слова оскорбительными!

– Вот даже как? Так и ты теперь тоже еврейка?

– Мне не нужно быть таковой, чтобы распознать оскорбительную лексику. – Николь стремительно приблизилась к Бетти и свирепо посмотрела на нее. – Ты была «ОСой» и все же забыла, почему мы вели войну.

– Причин для взаимных оскорблений нет. – То было вовсе не правдой, но мне пришлось притвориться, что так оно и есть, поскольку наше вмешательство не только не помогло, но и даже усугубило ситуацию. Я отошла от раковины. – Бетти, мне жаль. Могу ли я… Просто хотела поговорить с тобой. Не возражаешь?

Она на мгновение поджала губы, затем коротко кивнула:

– Продолжай.

– Не могла ли ты… Не могла ли ты в своих статьях в «Лайф» не упоминать то, что я употребляла «Милтаун?» – Напряжение скрутило мои ребра в узел. – Пожалуйста.

Она медленно покачала головой:

– Послушай, мне тоже жаль. Но правдивое освещение текущих событий – залог моей дальнейшей карьеры.