Книга Вычисляя звезды, страница 223 – Мэри Робинетт Коваль

– Но под угрозой карьеры всех нас. – Я жестом указала на нас пятерых, столпившихся в ванной. – Женщины в космической программе и без того находятся на зыбкой почве. Как по-твоему, что произойдет, если окажется, что одна из них принимала транквилизаторы?

– Если ты и не полетишь в космос, так всего лишь вернешься в горячо тобой любимый вычислительный отдел. Твой муж участвует в Программе не на последних ролях, так что если я даже опубликую статью завтра, то, разумеется, тебе придется затем изрядно попахать, но подняться снова тебе позволят, и то станет всего лишь вопросом времени, меня же на полном серьезе в Программу не допускали и никогда не допустят, и оттого все, что у меня есть, так только работа в журнале «Лайф». Там и только там моя карьера. – Бетти уперла руки в бока и уставилась в пол. – Все же мне тебя жаль. В самом деле жаль.

Хасира склонила голову набок.

– А ты сама-то хочешь полететь в космос?

– Конечно же! – ГолосБетти дрогнул, и она сжала руки в кулаки. – Господи. Почему все думают, что мне все равно? Паркер без устали твердит, что никакой я не пилот, но я им являюсь, и… Да, к чему языками попусту молоть.

– Я научу тебя математике. – Предложение прозвучало до того, как мой мозг догнал мою речевую систему.

– Что?

– Раньше я преподавала в университете. Не только арифметику, но и предметы более высокого уровня. – Мое предложение, разумеется, было донельзя похоже на предложение Паркера аттестовать меня на «Т-38», если я не проболтаюсь о слабости в его левой ноге. Я вздохнула, выпуская свое эго наружу, а затем продолжила: – Сейчас Программе позарез нужны вычислительницы. Я научу тебя быть ею.

– А если я скажу «нет»?

Позади меня вздохнула Николь.

– Тогда мы возвращаемся в старшие классы средней школы. Мне многое известно о Паркере. И о его жене тоже.

Лицо Бетти побледнело. Я предположила, что она, возможно, спит с Паркером, но что бы ни происходило между Паркером, его женой и Бетти, для мня это значения не имело. Ведь Паркером я все же не была и уподобляться ему не намеревалась.

– Нет. – Я повернулась лицом к Николь. – Играть в подобные игры мы не станем. Если Бетти откажется нам помогать, то быть посему. Будем уважать ее выбор, и я, быть может, придумаю что-нибудь еще.

Челюсти Николь сжались, и она глянула на меня так, будто собиралась со мной поспорить. В зеркале над раковиной я видела отражение Бетти. Брови ее были сдвинуты, желваки ходили ходуном. Она бы убежала, но дверь позади нее охраняли Хасира и Сабиха, и смотрели они только на меня.

И в зеркале я увидела еще и себя. Вернее, то существо, в какое превращусь, если пренебрегу все же общечеловеческими ценностями ради собственного полета в космос. В зеркале я увидела Паркера.

– Мне жаль, Бетти, – сказала я. – Мне чертовски жаль, что я плохо с тобой обошлась. И мне жаль, что я пыталась запугать тебя, преследуя свои цели. – Повернувшись, я потерла лоб. – И как бы ты далее ни поступила, мое предложение обучать тебя математике по-прежнему в силе.

Она моргнула, глядя на меня, а затем, удивив всех – думаю, включая саму себя, – Бетти разрыдалась. На мгновение мы все застыли в удивлении. Не знаю уж, кто двинулся первым. Может быть, Николь. Может быть, Хасира. А может быть, и я сама. Но через мгновение все мы окружили бедняжку Беттии сжали ее в своих объятиях.