Книга Ночная радуга, страница 43 – Жанна Володина

— Нет. Работать на Илью Романовича и есть моя работа на Никиту Алексеевича, — Виктор Сергеевич не позволяет себе улыбку, хотя звучит это довольно каламбурно.

— Вы предатель? — уточняю я настойчиво.

— Нет. Я скорее… шпион, — теперь Виктор Сергеевич всё-таки улыбается.

— Промышленный шпионаж? — еще раз уточняю я.

— Нет, — в третий раз не подтверждает мою версию мой личный охранник.

— Тогда что? — продолжаю настаивать на ответе.

— Все вопросы к Никите Алексеевичу, — спокойно отвечает Виктор Сергеевич.

— Может, лучше к Илье Романовичу? — лукаво говорю я.

— Шантаж? — улыбка Виктора Сергеевича становится широкой и привлекательной, делая его значительно моложе. — Сожалею, но не пройдет, Валерия Ильинична. Успею — исчезну. Не успею — готов и к этому. Но у меня только один работодатель.

— Хозяин? — осторожно поправляю я.

— Нет. Работодатель, — поправляет меня мужчина. — Еще вопросы?

— А вы ответите? — сомневаюсь я.

— Нет, — докладывает Виктор Сергеевич. — Магазины? Салон?

— Советуете? — аккуратно прощупываю почву.

— Рекомендую, — кивает мужчина. — Дамы,которые будут присутствовать на ужине, — настоящие модницы. Хотя не такие красавицы, как вы…

На пару секунд мне кажется, что в голосе Виктора Сергеевича сквозит почти отцовская гордость.

— В семье Верещагина много женщин? — удивляюсь я.

— Немало, — коротко отвечают мне.

Пока сижу в магазине готового платья и жду очередного предложения от проворного и общительного продавца-консультанта Наталии, звоню Сашке.

— Семейный ужин? — задумавшись, переспрашивает она. — Званый? С папарацци?

— Скорее всего, — расстроенно вздыхаю я. — Еще с большим количеством женщин.

— Им всем капец! — уверенно провозглашает моя подруга. — Смотри, чтобы от зависти не отравили невзначай…

— Так от зависти или невзначай? — не удерживаясь, смеюсь я, как всегда, подзаряжаясь Сашкиной энергией.

— Да какая разница! — хихикает она в ответ. — Либо восхитятся и полюбят, либо поразятся и возненавидят. Третьего не дано!

Третьего не дано… Разглядываю себя в зеркале. Черное чайное платье миди с многослойной пышной юбкой и мандариново-коралловой вышивкой по вороту и подолу. На небрежную прическу с косой «рыбий хвост» у мастера ушел почти час. Персиковые тени на веках — выбор стилиста, который делал мне макияж и причитал:

— Какие глаза! Боже, какие глаза!

Виктор Сергеевич оценивающе смотрит и одобряюще улыбается, помогая мне надеть серый длинный плащ.

— Подойдет? — дерзко спрашиваю я, отправляясь к машине.

— Уверен, что более чем, — отвечает мне мужчина.

В загородный дом семьи Верещагиных мы едем почти полтора часа. Всё это время я слушаю негромкую музыку и мучительно думаю, как мне вести себя дальше.

Никита встречает нас на крыльце. Один. Высокий, спокойный, опасный.

— Хороший у меня вкус на жен, — дежурно шутит и улыбается он, глаз его эта широкая улыбка не касается. Они холодные, настороженные. И сам он напряжен, я чувствую это по окаменевшим мускулам руки, на которую кладу свою ладонь.

— И вам добрый вечер! — вежливо говорю я. — Не могу сказать о себе так же.

— Спорное утверждение, — спокойно отвечает он, провожая меня в огромную гостиную, где накрыт длинный стол. — До нашей регистрации я входил в топ десяти самых завидных женихов нашей страны.

— Я завидую только двум людям в своей жизни, — сообщаю я «мужу». — И ты в это число не входишь.