Книга Ночная радуга, страница 109 – Жанна Володина

— Добрый вечер, дамы! — возле нашего стола появляется отец. — Лера! Сейчас едем к Виноградовым. Иди в машину.

В течение пары минут Вяземский и Верещагин ведут поединок твердых взглядов, в котором не выявляется победитель, поскольку Рита громко спрашивает, отвлекая их обоих:

— Мы тоже?

— Конечно, дорогая! — теперь рядом и сам Виноградов. Его сын и дочь. — Все вы, красавицы! Никита, конечно, тоже.

С усилием освобождаю свой локоть от жесткого захвата и разворачиваюсь к Андрею, беря его под руку.

— Картина прекрасна! Поздравляю с покупкой!

— Спасибо! — Андрей берет мою руку и целует, перевернув вверх ладонью, прижав свои губы к ней на непозволительно долгое время. Поцелуй руки из этикетного жеста превращается в интимное событие на глазах зрителей.

Руку не вырываю — поднимаю глаза на окружающих. Интересно… Его поступок шокирует всех. И Николая Игоревича, который морщится досадливо. И моего отца, который пренебрежительно закатывает глаза. И Аду, которая кусает губы, нещадно портя только что подправленный слой розовой помады. И Таисию Петровну, которая нервно смотрит на друзей своего покойного мужа и теребит ручку дамской сумочки. И Елену, не скрывающую неприязни ко мне. И Екатерину, пораженно задумавшуюся над происходящим. Эта курочка многие события в курятнике просто пропустила и теперь семимильными шагами пытается наверстать упущенное. И Риту, которая замерла в испуганном ожидании реакции Верещагина, но поддерживающе мне улыбающуюся.

Верещагин негромко, но твердо говорит Андрею:

— То, что дуэли отменены, тебя не спасет, мой… друг.

— Выбирай место, время и оружие! — шутит Андрей, оторвавшись от моей ладони. В его голубых глазах нет и тени шутки, которая ситуативно заложена в слова.

— На берегу моего нового пруда. На рассвете. Шпага. Рапира. Сабля. На твое усмотрение! — резко отвечает Верещагин,неприятно улыбаясь.

Рита натужно смеется, пытаясь разрядить странно напряженную ситуацию.

— Шпага? — Андрей приподнимает брови. — Серьезно? Думаешь, мне нужны твои подачки?

— Это не подачка, — Верещагин обманчиво расслаблен. — Это подарок от фирмы Верещагин и Ко.

Теперь ненатурально смеется Николай Игоревич:

— Друзья! Не будем терять времени! Поехали!

— Секундочку! — лучезарная улыбка Аркадия Сергеевича останавливает всех, уже начавших движение к выходу из зала. — Небольшая формальность. Валерии Ильиничне нужно принять участие в оформлении книги отзывов. У нас договоренность на фотосессию. Я привезу ее через полчаса.

Десятки глаз смотрят на меня и начальника охраны отца. Отец коварно улыбается.

— У Валерии нет своего личного помощника? — насмешливо спрашивает Екатерина.

Всё-таки пластику ей сделали очень удачно. Прекрасно выглядит. Еще бы укол доброты подкожно… Мой отец, недобро прищурившись, смотрит на Екатерину, но отвечает ей Аркадий Сергеевич:

— А зачем Валерии Ильиничне личный помощник, когда его вполне может заменить сам Аркадий Сергеевич?

Мужчина жестом приглашает меня за собой. Неподалеку ждут два фотографа.

— Сам Аркадий Сергеевич? — смеюсь я. — Звучит напыщенно!

— Зато честно и соответствует действительности, — элегантный возрастной мужчина тепло мне улыбается.

Фотосессия длится минут двадцать. Я делаю запись в книге отзывов о выставке. В утвержденном ранее тексте не меняю ни одного слова, ни одной буквы. Появившийся Виктор Сергеевич кивает мне и ждет поодаль.