Книга Царевна гибельных болот, страница 43 – Екатерина Ильинская

– У меня есть. – Я сдёрнула с пояса баклагу и потрясла, показывая, что она полная.

– Тогда не станем откладывать.

Колдун прошёл в избушку и сел за стол, достал из заплечного мешка страшные свои перчатки и надел их.

– Ты говорил, жрецы Мары не могут найти то, что богам принадлежало, – сказала я и села напротив. Смотрела, смотрела на колдуна, пытаясь увидеть тень сомнения или признак того, что он и есть мой враг. Маска не давала читать с лица, а взгляд его был решителен и сосредоточен.

– Я иглу направлю в предмет, где чары осели. Её они сами притянут. По остаткам ворожбы.

– Так не медли, колдун.

Иван надел белую вышитую рубаху, и в избушке сразу светлее стало, а я смотрела на обоих мужчин и сравнивала. Словно белый день и глухая полночь – настолько они разнились. Мне бы к свету тянуться, но сердце стучало иначе лишь при взгляде на хмурого жреца, который достал иглу и что-то начал над ней нашёптывать. И словно темнота уплотнилась. Вязкая и густая, как смола. Я безотчётно придвинулась ближе к Ивану, но подумала и отодвинулась обратно. Пусть не считает, что я защиты у него ищу. Не нужна мне помощь. И защитник такой не нужен!

Ворожба затянулась. Время шло, колдун продолжал нашёптывать, но ничего не происходило. Мгновение сменяло другое мгновение, и напряжение спало. Я устало смотрела на собственные руки: кожа обветрилась,а ногти потускнели – того и гляди обломаются. Вдруг что-то острое с силой воткнулось в ладонь.

Боль была настолько резкая и внезапная, что я не сдержала крика. В глазах потемнело, и я начала драть место укола, но только причиняла себе ещё большую боль. Пальцы что-то цепляли, и это что-то словно уходило ещё глубже под кожу.

– Прекрати, Василиса! – Кто-то схватил меня за руки, не давая дальше царапать кожу. – Посмотри на меня.

Я вскинула взгляд, только сейчас сообразив, что это жрец Мары. В его глазах мне помстилась печаль. А потом ладонь снова прострелило болью – колдун отвлёк меня и выдернул иглу.

– Что это значит? – спросил Иван, а я глотала горькие слёзы и искала ответ во взгляде колдуна, но находила лишь сожаление и тоску.

– Это значит, что чары на Василисе. Только в её руках клинок силу имеет. Только она Кощея убить может.

– Не-е-ет, – выдохнула я с таким страданием, что колдун сильнее сжал мои руки, которые так и не отпустил. – Этого не может быть. Как? Когда?

Я не могла подобрать слов, чтобы спросить, но он сам догадался.

– Видимо, в воде укололась и не заметила, а чары в крови растворились.

– Не в воде…

Я вспомнила, как тонула, когда меня перенесло первый раз. Там было болото. Не это ли самое? Царевич стрелял, желая найти спасение для страны, вот меня и перенесло к части клинка Мары. Тогда в ладонь вонзилась игла, которую в полутьме я приняла за шип. Значит… уже тогда у меня не осталось выбора.

Сердце глухо стукнуло и провалилось вниз. Голова закружилась, и стало невозможно вздохнуть.

– Не бойся, Василиса, я тебе помогу. Не придётся самой удар наносить.

Голос колдуна донёсся словно издалека, а я нервно рассмеялась. Поможет… убить Кощея. Да сам ли он не Кощей? Лада, Мара, Макошь, остальные великие боги, пусть он не будет Кощеем!

Мольба вырвалась из самого сердца и унеслась куда-то вдаль. Но я знала, что меня никто не услышит. Ведь боги ушли, одна Мара осталась, одна смерть. И, словно в ответ, в голове раздался смех. Колючий, резкий и торжествующий. Мара услышала.