Книга Царевна гибельных болот, страница 26 – Екатерина Ильинская

Кощей, судя по воспоминаниям Ивана, проклял нашу землю намеренно. Обрёк на гибель людей, природных духов, всех других живых существ. Что ему одна случайно пострадавшая от проклятия княжна?

Боги, хоть бы это был не он!

Давай, Василиса! Неужто хочешь обманываться дальше? «Любящего» жениха не хватило? Загляни в камень, посмотри в глаза правде! Если рядом Бессмертный, то куда он нас ведёт? Уж не в ловушку ли заманивает? И если так, то надо знать, к чему готовиться.

Я резко сжала ладонь и провалилась в видение.

Марья стояла рядом и не могла сдержать слёз.

– Что же она с тобой сделала, проклятущая?

Протянула руку. Да так не пересилила себя, не дотронулась до маски. Любила же! Почему испугалась возможной смерти? Так и застыла: ни прикоснуться, ни руку опустить не смогла. И это резануло больнее клинка Мары, оставившего на теле свои отметины. Но то шрамы простые, не их же испугалась наречённая? Или белые волосы да тёмные провалы глаз так пугали её? Но душа-то осталась прежней. И любовь тоже.

А сам он от золота отказался. Пытки её отца-князя выдержал, не отрёкся от любимой. Душу и чувства в сердце сохранил, которые Мара извести хотела. Собой соблазняла. Заставляла отречься прежней жизни.

Души себя и всё остальное забывают за год, а он не забыл. Любовь к Марье его хранила. Так и застрял между жизнью и смертью. Позовёт наречённая обратно – станет как прежде живым, а нет, так заберёт Мара в очередные любимчики, которых уже больше двух десятков за последнюю тысячу лет было.

Внутри вскипела горечь, что Марья любого любить обещала: хворого, увечного, калечного, а перед метками Мары отступила. Но эти мальчишечьи обиды мгновенно увяли. Она и любила, у богов второй шанс выпросила, через поле печали и скорби прошла. Кто стребует большего, если смерть поперёк счастью встала?

Не хватило у Марьи смелости сделать последний шаг, да не её в том вина. Свободна она теперь, никакими обещаниями не связана, и неволить её жить с отмеченным Марой никто не станет. Сердце в груди онемело от горя.

– Прощай, Марья. Будь счастлива. Я тебя не забуду.

Он отвернулся и пошёл прочь, оставляя за спиной прошлое.

* * *

Жизнь застыла, как жук в смоляной капле. Время текло медленно и болезненно. Год проходил за годом, а ничего не менялось с того мгновения, когда поменялось всё. Когда смерть забрала его в служители.

Марья вышла замуж по указанию батюшки, троих детей родила, вырастила. В свою жизнь отпустила. Была ли счастлива? То никому не ведомо.

Он иногда встречался с ней, как жрец или случайный попутчик. Не узнавала его наречённая. Новой жизнью зажила, вычеркнула прежнюю любовь. Он радовался за неё, но сам так не мог.

Война пришла. Мужа Марьи забрала, старшего сына. Много людей погубила.

Позвал царь-батюшка жрецов Мары в стольный град, помощи просить, против врага ворожить. Да все отказали. Служа смерти,не пристало обижать других богов.

Из зала он уходил последним. Не любил Мару, хотя исправно служил ей уже многие годы и мог бы выступить на её стороне. Но не хотелось проливать ещё больше крови.

А через седмицу пришла война и в город, где жила Марья. Сожгла дома, забрала людей, сгубила любимую.

Горе помутило разум, ненависть и месть расцвели в сердце. Пришла ворожба в помощь воинам. И не стало врагов. Да только не вернуло это погибшую.