Книга Царевна гибельных болот, страница 17 – Екатерина Ильинская

Кощей закрыл глаза. Чтобы я не видела, что причиняю боль? Потому что не осталось в нём жизни? Оружие упало к моим ногам, и тут же осел вниз Бессмертный, словно только на клинке и держался. Последний хриплый выдох вырвался у него изо рта. Он умер. И весь мир залило красным сиянием Навьего солнца.

Я хотела закричать, но стоило открыть рот, как захлебнулась кровью. А из моейгруди показалось острие чужого меча.

Трава нежно гладила по щеке, по потрескавшимся губам, убаюкивала тихим шёпотом. А наверху было синее-синее небо с небольшими барашками облаков, которые резво бежали куда-то по воле погонщика-ветра.

Я смотрела в бездонную синеву и не могла понять, кто же я. Царица, презираемая мужем? Дочь Лешего, отринувшая человеческую природу? Убийца Кощея?

– Милолика-а-а-а… – простонал кто-то рядом. Издалека донёсся другой стон.

Всё смолкло. Обручем боли стянуло голову, но и вернуло разум.

– Я – княжна Василиса, проклятый перевёртыш, но всё ещё человек. И никого не убила, и не убью! Не дам проклятью одержать верх, не стану дочерью Лешего, не выйду замуж за царевича, не принесу смерти Бессмертному. То Ивана цель – Кощея убить, пусть сам и занимается. А это всё просто наведённые Марой страхи!

Сказала, и стало легче – словно сдёрнули душное покрывало, давая полной грудью вдохнуть чистого воздуха. Но трава вдруг стала колючей. Землю пробили шипастые лозы ядовитого плюща, попытались обвить ноги. Я подскочила, раня ладони выросшей вокруг осокой, двинулась в сторону, откуда донёсся стон, и чуть не споткнулась об Ивана-царевича. Тронула за плечо неверного жениха и провалилась в чужие кошмары.

***

Поле брани превратилось в выжженную пустыню, и воздух пах пеплом и смертью. Ветер разносил чёрные хлопья, и стоны заглушали карканье воронов. Такова была сила заклинания Кощеева, что не осталось живых врагов, но и своих оно не пощадило.

Иван-царевич стоял рядом с братом Яромиром и оглядывал пепелище. Душа полнилась болью и пониманием, что победа досталась слишком высокой ценой, но иначе никакой победы бы не было.

– Ты был прав, что заключил с ним сделку, Иван. – Яромир положил руку на плечо брата.

– То не моё решение. Стрела судьбы к Кощею привела, значит, лишь он мог помочь нам победить… – ответил младший царевич, не поворачиваясь к среднему. – Да только смотрю теперь на дело рук его и тревожусь, что он попросит в качестве платы.

– Не мучайся. Не твоя это боле проблема.

Иван удивлённо глянул на Яромира и вдруг ощутил, как в бок входит холодное злое лезвие.

– Прости, брат, ты слишком хорошо показал себя на этой войне, – шепнул на ухо Яромир и резким движением провернул нож. – И отец хочет отдать престол тебе. Но не быть тому… После Владимира моя очередь наследовать.

– А его тоже ты?.. –немеющими губами прошептал Иван.

– Нет. Он погиб от вражьей руки…

Тьма мягко обняла. И Иван умер.

Жизнь возвращалась с болью и холодом. Словно жидкий лёд тёк по подбородку, затекал в рот, сковывал внутренности, прошивал ледяными иголками бок, в который пришёлся предательский удар брата. И унимал боль.

Иван закашлялся, выхаркивая воду, которой его поили, и кровь. Оттолкнул чужую руку. Тело наполнилось силой, жизнью и здоровьем. Но словно хмельным дурманом окутало разум. От смертельной раны не осталось и следа – только прореха на рубахе.