Онлайн книга «Царевна гибельных болот»
|
В стороне свистнуло, и куда-то в высокую траву ушла золотая стрела. Я шагнула, чтобы найти её и забрать,но запнулась о кочку. Взмахнула руками, пытаясь удержаться на ногах – не помогло. Хотя даже падать здесь было приятно – травы обняли меня, а от удара даже дух не вышибло, словно прогнулось полюшко, оберегая неловкого гостя. Перед глазами сверкнул чистотой родниковой воды камушек. Такой завораживающе-красивый, что отвести взгляд я уже не смогла. * * * На нашу с царевичем свадьбу неожиданно пошёл дождь. С утра было солнце, а к часу принесения клятв небо внезапно нахмурилось, частые капли ударили оземь, прибив пыль на дорогах, стекающихся к выложенному каменными плитами капищу. – Боги благословляют вас богатством и счастьем, – довольно огладил бороду старый волхв. – И под рукой вашей страна процветать будет. Я счастливо улыбнулась ещё одному доброму знаку, хотя и так сомнений не было, что буду я счастливейшей женой, а Иван – лучшим мужем и правителем. Вдруг в спину словно толкнули, и я обернулась, скользнула взглядом по толпе, выискивая того, чьё недоброе внимание смутило, отвлекло от счастья. Жрец Мары стоял поодаль. Чужой, не наш – Златоградский. Взгляд его был холоднее студёной воды, так что меня бросило в дрожь от дурного предчувствия. Нижнюю часть лица колдуна закрывала маска-череп, но я всё равно поняла, что он говорит, хотя никак не могла его слышать. Но шёпот – страшный шёпот мёртвых осенних листьев – долетел до меня. – Это боги оплакивают твою судьбу. А скоро и сама слезами умоешься. Не будешь ты счастлива, княжна Василиса. Не любит он тебя. Я замерла не дыша. Поражённая словами так, будто в меня ударила молния. Вскинула руки, прижала к губам. Ветер кинул в лицо незнамо откуда взявшуюся пыль. А когда я открыла глаза, не было никакого жреца Мары среди собравшегося люда. Померещилось, или предупредили? Ох, прав, прав был жрец Мары, да поняла я это слишком поздно, а не было бы того шёпота, то гораздо позже правда бы в глаза бросилась. Последствия войны и проклятие разрушали страну, и не могли мы этому противиться. Замкнулся муж мой, поцелуи его холоднее льда стали, слова прахом по ветру развеивались, как зола из угасшего очага, песком сквозь пальцы утекали. И всё чаще возвращалась я в мыслях к тому моменту, когда избавилась от лягушачьей кожи, скинула проклятье и поверила в грядущее счастье. Истаяла та радость, как льдинка на весеннем солнце. Опустела казнакняжества моего, да и царскую та же участь постигла, а земля всё отказывалась родить хлеба вдосталь. Что бы ни делали мы, как бы ни старались, проклятье грызло её. Исчезли и добрые чувства Ивана. Всё дальше и дальше становились мы друг от друга. И больше уж не считал он нужным скрывать своё истинное отношение. – Зря я на тебе женился, Василиса. Ничего не выиграл, но всё проиграл. Нет теперь ни мне, ни тебе жизни. И страна умирает. Сердце словно огненной спицей пронзило, и закричала я горько. * * * – Нет тебе пути назад, Василиса. Не снять проклятие, вечно тебе на две жизни жить: собою и лягушкой. Мощные деревья сомкнули надо мной кроны, заскрипели кряжистые стволы, корни вывернулись из земли, преграждая дорогу. – Дух-хозяин леса, пощади, – взмолилась я, падая на колени, но понимала уже, что Леший меня не отпустит. |