Книга Царевна гибельных болот, страница 14 – Екатерина Ильинская

– Почему не разбудил? – хриплым со сна голосом спросил колдун, обращаясь к царевичу.

Я чувствовала, что всё внимание приковано ко мне, хотя разговаривали мужчины между собой.

– Мы же не торопимся, – едко бросил Иван, словно желал уколоть колдуна. Или меня? Упрекал, что я проснулась с другим мужчиной? Так не по своей воле! И спала в виде лягушки! Да и какое ему дело? Неужто честь девичью караулит, на случай, если самому понадобится?

Треснуло полено в костре, и взвились к низкому небу жаркие искры. Другого тепла на поляне было не сыскать.

– Ты ошибаешься, – ответил жрец спокойно и даже равнодушно, а у меня от его слов по спине мурашки побежали. Куда мы можем опоздать? И что тогда произойдёт? – Едим и отправляемся.

Мы напились и съели по лепёшке, которые положила мне в сумку служанка. А потом царевич взял в руки лук.

Я дёрнулась от страха в попытке спрятаться за спину колдуну, но быстро осознала и это движение, и то, что жрец Мары мне не поможет. Я для них всего лишь странный способ перемещения от места к месту.

– Наставления, – произнёс колдун и посмотрел на меня с укоризной, как на неразумную. – Как приземлишься – сразу в сторону от стрелы. На поле никто на тебя нападать не будет, так что просто закрой глазаи жди нас. Не ищи рукоять, не смотри на камни… И на горе не надо было лезть в пещеру. Раз забросило в безопасное место, там бы и стояла до нашего прихода.

Иван только кивал на эти слова, а во мне вспыхнул гнев. Потёк вместо крови огонь, кулаки сами собой сжались. Это они сейчас меня винят?! Как объяснили, так я и сделала! Но злые слова ещё не успели родиться, как, заморозив все порывы, на плечи легли холодные руки колдуна. Почти такие же холодные, как те, что померещились в царёвой библиотеке – хватка самой смерти. Неужто кто-то может её не бояться?

Веющие от жреца Мары стужа и страх лишили воли. Или то была ворожба? Я не могла сдвинуться с места и произнести ни слова, только послушно повернулась лицом к царевичу, повинуясь приказу. Трепетала, стоя под прицелом. Разум понимал, что выстрел не принесёт гибели, но сердце испуганно билось в груди: а вдруг не сработает? Ещё раз кольнуло холодом и отпустило, а онемевший язык подчинился. Чары соскользнули! Но зачем жрец Мары меня ими опутал?

– Стреляй, – приказал колдун, и Иван натянул тетиву.

– Почему надо стрелять именно в меня? Стреляй в сторону! – крикнула я царевичу.

– Потому что я так хочу? – Губы его искривились в усмешке.

– Мог бы и не обещать жениться, если я так не мила! Никто тебя не заставлял! – Злые слёзы навернулись на глаза.

Думать, что причиной размолвки послужило проклятие, было удобно. Оказывается, я так сильно надеялась, что дело лишь в колдовстве, а как спадёт оно, так любовь и вернётся, раскается Иван, пройдёт моя обида, и снова мы будем счастливы! Разбитые мечты горчили на губах и отдавали на языке вкусом железа и соли. Холодная неприязнь жениха убивала вернее стрелы, нацеленной в сердце. Чем я заслужила это?

– Давай! Убей меня, чтобы не мешала! – сморгнув слёзы, крикнула я и твёрдо посмотрела Ивану в глаза. Царевич дёрнулся, рука дрогнула, и стрела ушла выше. Разверзлась чёрная пропасть, и я полетела вниз.

В этот раз приземление было куда мягче – не камни, а поросшая густой травой земля пружинила под ногами. Такая родная, что душа зашлась тоской – в нашей подточенной проклятием стране такая больше не родилась. Лишь чахлые кустики, непригодные даже для выпаса скота. А тут всё было зелено и тихо.