Книга Ее бешеные звери, страница 182 – Э. П. Бали

— Аргх, жжет, как сучку на вертеле, — стону я.

Дикарь вскидывает голову. Глаза покраснели, щеки мокрые.

— Почему? — голос моего волка звучит надломлено, разбито. — Почему, Лия?

Я пытаюсь дотянуться до него, но понимаю, что оба моих предплечья в гипсе.

— Прости, — шепчу я.

— Ты заставила меня сделать это, — шепчет он в ответ. — Ты заставила меня сделать это.

Мое сердце разбивается на миллион маленьких осколков при виде опустошения на его лице. Я хочу заползти к нему на колени и крепко поцеловать. Сказать ему, что я никогда больше не заставлю его делать что-то подобное.

Но затем его лицо темнеет от гнева.

— Я же говорил тебе, никогда больше не отдавать мне приказ Регины.

— Говорил, — слабо соглашаюсь я. — Но ты же знаешь, почему я заставила тебя это сделать. Лучше ты, чем кто-то другой.

Он хмуритсяи сжимает мою руку, словно желая убедиться, что со мной все в порядке. На ощупь это похоже на клешню омара. Мясистую клешню омара. С татуировками.

Смешок поднимается вверх по моему горлу, срывается с губ и поднимается в воздух на безумных крыльях. Он звучит как крик кукабарры.

Дикарь хмурится еще сильнее.

— Что? — я снова хихикаю. — Ты думал, тебе одному здесь позволено быть немного чокнутым?

Уголки его рта подергиваются, как будто он хочет рассмеяться.

— Теперь я, кажется, понимаю, что чувствует ко мне Коса.

— И, — чопорно добавляю я, — ты сказал мне, что я могу просить у тебя все, что угодно.

— Я сказал, что ты можешь попросить, но я никогда ничего не говорил о том, чтобы заставлять.

Насупившись, Дикарь смотрит на пакетик с внутривенным раствором, который течет через мою капельницу.

— Что там в составе? — спрашивает он себя.

— Эм-м, — пою я великолепным вибрато, изгибаясь, насколько могу, чтобы посмотреть на пакет, и покачивая ступнями из стороны в сторону, как дворниками по ветровому стеклу.

И тут я вижу второго человека, сидящего за моей кроватью. В угловом кресле, прищурившись и глядя на меня своими горящими глазами, сидит мой большой, страшный дракон.

— Привет, человек-дракон! — весело говорю я. — Я бы помахала тебе, но, ну… — я опускаю взгляд на свои неподвижные руки и надуваю губы, посылая ему воздушный поцелуй. — Не похоже, что ты рад меня видеть. И что они добавили в этот пакет с физраствором? Потому что я чувствую себя очень, очень хорошо. — Я снова смотрю на пакет и щурюсь. — Что там написано, человек-дракон? Мой человек-волк не умеет читать.

— Я здесь только потому, что хочу получить ответ на один-единственный вопрос, — говорит Ксандер, наклоняясь вперед в своем кресле. Его голос звучит бесконечно низко и опасно.

Я смотрю на него с благоговением, потому что как он это делает? Выглядит таким сексуальным и пугающим одновременно?

— Ну, ты можешь подойти сюда и спросить об этом, потому что у меня болит шея, когда я ее так выкручиваю.

Он грубо игнорирует меня.

— Как долго ты разговаривала с моим драконом без моего ведома?

— Ой-еюшки, — говорю я застенчиво.

Он откидывается на спинку кресла, ожидая ответа, весь такой мрачный и ворчливый.

Я снова выпрямляюсь, глядя на Дикаря широко раскрытыми глазами.

— Он на меня злится? Почему он всегда на меня злится? Даже злой, он все равно такой красивый. Вот почему ему все сходит с рук, понимаешь. Это ведь несправедливо, правда?

Дикарь уже собирается ответить, как вдруг открывается дверь. Я и не подозревала, что они держат меня в отдельной палате. Но я забываю обо всех вопросах, комментариях и шутках, когда в комнату входит Лайл, а за ним — ледяной Коса.