Книга Ее бешеные звери, страница 183 – Э. П. Бали

Вид обоих мужчин в этой одежде, с этими лицами, с этими фантастическими телами возбуждает меня всеми приятными способами.

— Богиня, — легкомысленно выдыхаю я. Какая я счастливая девушка.

— Аурелия, — рычит Лайл, подходя вплотную к моей кровати, наклоняясь и приближая свое лицо к моему. — Чем ты, блядь, думала?

В этих янтарных глазах кипит такой невероятный гнев, что он превращает его лицо из прекрасного в захватывающее дух. Я не вижу у него пор. Каким волшебным тоником он пользуется?

— Вау, — выдыхаю я, любуясь его лицом. — Теперь мы можем поцеловаться?

Он опускает взгляд на мои губы, а затем отталкивается от кровати и, развернувшись, подходит к изножью, красиво взмахивая светлым конским хвостом.

— Зачем ты туда ушел? — жалуюсь я, надувая губы, как настоящая принцесса. Боги, я так сильно хочу быть принцессой Лайла.

Но теперь я вижу Косу, который стоит, прислонившись к стене, засунув руки в карманы. Я улыбаюсь ему.

— Папочка-акула ду-ду-ду, — пою я. — Папочка-акула ду-ду-ду-ду. — Я облизываю губы. — Это детская песенка. Ты знаешь ее, босс мафии?

Почему-то ледяной ожог жжет приятнее, чем огненный. Его серебристые волосы всегда так идеально отражают свет. Это самое близкое к небесному сиянию, что я когда-либо видела, не считая брачных меток. Но потом он подходит ко мне, и я задерживаю дыхание, потому что очень хочу, чтобы он тоже меня поцеловал. И почему меня вообще никто не целует? Но вместо того, чтобы прижаться губами к моим жаждущим, надутым губам, он поднимает руку, чтобы рассмотреть крошечную капельницу, подключенную к большой.

— Фентанил, — мрачно бормочет он. — Им нужно заменить ей анальгетик.

Я ахаю от удивления, потому что откуда Коса знает такие сложные медицинские термины, как «анальгетик»? Я сейчас под большим впечатлением.

— Нет, мне нравится этот, папочка-акула. Я даже не чувствую переломов! И, кроме того, у меняв голове все кружится. Как будто моя мозговая лапша превратилась в бабочек, — я напеваю прекрасную мелодию, чтобы показать им, как мне хорошо.

Лайл фыркает и берет мою медицинскую карту, раздраженно листая ее. Ксандер тяжело поднимается со своего места и обходит вокруг, чтобы встать рядом с Дикарем. Четыре брачные метки горят передо мной, как прелестные маленькие драгоценности, все в ряд.

Я хихикаю, когда осознаю это.

— Мы впервые все пятеро в одной комнате. Вы похожи на четырех страшных великанов, — я снова хихикаю. — Четыре страшных, сексуальных великана. Кто первый? Потому что я готова! — я широко раздвигаю ноги, чтобы показать им, чего хочу. — Или вы можете сделать это одновременно, так даже лучше.

Лайл бросает на меня раздраженный взгляд, а Коса сверлит меня глазами. Ксандер просто качает головой с отвращением или досадой.

Дикарь стонет и откидывается на спинку стула.

— Клянусь Матерью-Волчицей, она совсем не в себе.

Я ухмыляюсь ему.

— Ты можешь принести мне еще этой дури? — я поворачиваюсь к Косе. — Папочка-акула, ты же можешь? Ну, пожалуйста-припожалуйста. Ты должен знать всех поставщиков.

Моя акула просто смотрит на меня, пока Лайл выходит из комнаты, вероятно, чтобы обрубить мне все веселье.

— Ниа-ха. Кто-нибудь, почешите мне нос, пожалуйста?

Дикарь наклоняется, чтобы сделать это, но затем колеблется.

— В последний раз, когда я пытался сделать что-то подобное, ты чуть не оторвала мне руку.