Книга Все проклятые королевы, страница 46 – Паула Гальего

Я знаю, что это неправильно. Даже если я понимаю, что он делает, даже если я осознаю, почему он хранит свои секреты, это не отменяет лжи, обмана, предательства, которые скрывает тот браслет, что всё ещё прилип к моей коже и костям.

Но я этого хочу. Всей душой: я нуждаюсь в этом сейчас.

Встаю на носки, тяну его за шею, но прежде, чем мои губы коснутся его, всего на сантиметр от поцелуя, он тихо шепчет:

— Ты меня простила?

Я, наверное, слишком потрясена, чтобы сразу понять, что он сказал.

— Что?

— Ты сказала, что ещё не простила меня, — уточняет он. Я чувствую его дыхание на себе. — Ты уже меня простила?

— Ты скажешь мне, как избавиться от проклятия? — спрашиваю я, ощущая, как бешено колотится сердце. Он только качает головой с тоской.

Мгновения тянутся, между нами, превращая молчание в ответ, и боль начинает поглощать всё остальное.

Кириан немного отстраняется, отпускает меня, и я чувствую, как пространство, которое возникает, между нами, становится огромной, холодной, страшной пустотой. Я сразу пытаюсь заполнить его. Провожу рукой по его шее, притягиваю к себе, и он закрывает глаза, расстроенный.

— Одетта… — предупреждает он.

— Кириан, — настаиваю я.

Он сглатывает, и я слышу, как тяжело ему даются слова.

— Я не буду этого делать. Не так. Я простил тебя. За всё: за ложь, за смерть Лиры, за всё…

— Ты меня не простил, — отвечаю я, с трудом сдерживая ком в горле. — Ты хочешь простить, но не можешь. Я тоже не могу и не сделаю этого, пока я связана с вами. Но это не изменяет того, что я чувствую.

Он моргает, и вдруг я вижу, как он потерян, как уязвим…

— И что ты чувствуешь?

— Поцелуй меня, Кириан. Поцелуй меня так, чтобы я забыла, почему чувствую себя преданной.

Он качает головой и сжимает губы, словно мучаясь. Однако я думаю, что знаю, какое решение он принял, ещё до того, как он сам его осознает.

Он делает шаг и за одно мгновение сокращает расстояние, между нами, снова берёт моё лицо в свои руки и жадно целует меня, будто не мог больше ждать. Я скольжу руками по его груди, цепляясь за него. Мне нужно, чтобы он был рядом, намного ближе, и когда я обвиваю его шею руками и притягиваю, его бедра прижимаются к моим, и я чувствую, как сильно он этого хочет.

Кириан вонзаетсильную руку в мои волосы и слегка тянет их, углубляя поцелуй. В каждом его жесте, в каждом напряжённом мускуле чувствуется сдержанность. Я ощущаю это в напряжении его предплечья, когда он проводит рукой по моей коже, и в том, как его губы, теперь свободные от всяких ограничений, поглощают меня с неистовой страстью.

Мне трудно думать, пока я таю в его руках. Он даже не касается меня так, как хотелось бы, но его поцелуи — это сладкое и медленное наказание.

Я пытаюсь двигаться, провожу руками по его шее, по плечам, и когда из его груди вырывается хриплый звук, я скольжу вниз по его телу, от живота до пояса и задерживаюсь на ремне.

— Кириан… — отрываюсь от него, и мой голос почти молящийся. — Ты нужен мне.

Его взгляд полон соблазна и обещаний, которые не оставляют места для сомнений. Но, как бы ни горели его голубые глаза, и как бы не касались его губ моих, он возвращает контроль и произносит:

— Нет.

Я отстраняюсь и отпускаю его.

— Ты не хочешь?

У него вырывается хриплый, гортанный смешок, но в нём нет ни тени веселья.