Книга Все потерянные дочери, страница 248 – Паула Гальего

Оно достаточно просвечивает, открывая изгибы её тела, чтобы мне захотелось сорвать его как можно скорее.

— Привет, — здоровается она.

Я снимаю кожаные перчатки и кладу их на балюстраду у входа. Одетт следит взглядом за движением моих пальцев.

— Привет, — отвечаю я. — Хорошо спала? Она кивает. — Я никого не видела в доме. — Это потому, что мы одни. — Я наблюдаю, как она вскидывает брови. — Тебе что-нибудь нужно? Одежда? Горячая ванна? Помощь, чтобы развязать этот корсет?

Она наконец смеется. — Спорим, ты мог бы помочь мне сам. — У меня это неплохо получается, да.

Она улыбается, поворачивается к балюстраде и проводит по ней ладонями. Вдали, за лесом, виднеются крыши домов Армиры.

— Новости о войне сюда еще не дошли, верно? — Сомневаюсь. Охранник, стороживший дом, хотел узнать. Я сказал ему, что мы победили. — Значит, здесь никто не знает, что ты убил Эрио, — добавляет она и бросает на меня пронзительный взгляд. — Нет. Не знают.

Вопросы висят в воздухе между нами. Она не задает их все, потому что боится, что у меня тоже не будет нужных ответов, и она это знает. Вместо этого она шепчет, почти слишком тихо: — Как ты смог убить бога?

Мы об этом не говорили. Пока нет. Я прислоняюсь рядом с ней, но спиной к перилам. Я смотрю на неё. — Он обещал убить нас и разлучить навеки.

И я не собирался позволить этому случиться, думаю я, но не говорю, потому что она понимает. Я мог бы стоять так вечно, плененный этими зелеными глазами, утягивающими меня в самую чащу леса. Мог бы поднять два пальца и приняться считать веснушки на её носу.

— Знаю, — шепчет она, — но… как?

У меня пересыхает в горле. — Ну, ты бы тоже смогла, если бы немного потренировалась.

Одетт требуется несколько мгновений, чтобы рассеять мрачность вопроса и принять провокацию. Она отстраняется от балюстрады. — На что вы намекаете, капитан?

Я лениво пожимаю плечами. — На то, что магия Гауэко — это здорово и всё такое, но твое владение мечом оставляет желать лучшего.

Крошечныймускул дергается на её подбородке, и я знаю, что задел её по-настоящему. Пытаюсь скрыть улыбку.

— Мое владение мечом более чем удовлетворительно. Я могла бы победить тебя им и поставить на колени, когда захочу, — возражает она с высокомерной улыбкой. — Тебе для этого меч не нужен.

Намек скользит между нами, пока блеск в её глазах становится гуще и темнее, и я замечаю, как она подавляет порыв прикусить губу. Мне бы тоже хотелось её укусить.

Она начинает ходить кругами вокруг меня. Я остаюсь на месте и слежу за ней взглядом, лишь слегка поворачиваясь, пока она движется, позволяя ей окружать меня.

— Я также владею рукопашным боем. — Разумеется.

Между её бровей залегает морщинка, и мне приходится приложить усилие, чтобы не рассмеяться. Она злится всерьез.

— И это был бы не первый раз, когда я побеждаю тебя простым кинжалом. — Всякий раз, когда ты приставляла кинжал к моему горлу, я хотел, чтобы ты это сделала.

Она фыркает. — Не веришь? — Я поднимаю брови.

Я кладу руку на бедро и выхватываю маленький кинжал. Протягиваю его ей рукоятью вперед. Одетт берет его, и её пальцы на секунду касаются моих, пока она наблюдает за мной и оценивает, а затем, без предупреждения, бросается на меня.

Она быстра, но я быстрее, и ухожу в сторону, прежде чем она успевает меня достать.