Книга Все потерянные дочери, страница 116 – Паула Гальего

— Умеренно, — отвечаю я, слегка приподняв брови.

— За Синей линией штормов есть неизведанный мир, который ждет нас. Если бы вы захотели, с моим флотом и моими людьми, ваша сила значительно облегчила бы путешествие.

Когда я смотрю на него, его черные глаза блестят. Больше, чем власть или богатство, больше, чем исход любой войны, его тянет, движет и заставляет действовать то, что находится по ту сторону моря.

— Мне нравится этот мир, ваше величество, — отвечаю я.

Эгеон прослеживает за моим взглядом. — И то, что в нем есть, я полагаю, — замечает он с улыбкой.

Я понимаю, что он засмотрелся на Кириана. Я поворачиваюсь к королю.

— Вы собираетесь жениться на Королеве Королей — союз, который, кстати, я не одобряю. — Я не улыбаюсь. — Вы получите титул, которого не заслуживаете и которого не добились бы, если бы не воспользовались нуждой всей Земли Волков. Вы разбогатеете за счет смертей тысяч людей, их потерь и ужаса. Если вы примете совет от той, кто никогда не будет править: на мой взгляд, вам стоит забыть о подарках, платьях и коронах, почитать вашу будущую королеву и готовить армию, способную искоренить угрозу, с которой мы столкнулись.

Эгеон смотрит на меня, не в силах скрыть, что не ожидал подобного. Я не боюсь того, что он может мне сделать. Он будет королем, но я — Дочь Гауэко.

Он не отвечает, и, поскольку не похоже, что собирается, я прощаюсь коротким кивком, который сбивает его с толку еще больше, и возвращаюсь на праздник.

Я жду на заднем плане, достаточно близко, чтобы Кириан заметил меня сразу же, и, как только он меня видит, его внимание переключается. Он продолжает говорить, не переставая смотреть на меня, так как, должно быть, находится на середине какой-то истории. Он ждет, что я подойду, но я не двигаюсь. Поэтому он дожидается конца рассказа, извиняется, и в тот момент, когда я вижу, что он направляется ко мне, я разворачиваюсь и ускользаю.

Людей так много, что скрыться довольно просто. Я скольжу через танцпол, между группами гостей и официантами, и останавливаюсь, чтобы Кириан, всё еще находящийсяслишком далеко, мог меня увидеть. Меня пронзает веселый взгляд. Я замечаю его полуулыбку, заинтригованное выражение, живые и блестящие глаза, и снова исчезаю.

Кириан следует за мной через зал, следя за каждым движением, пока я не отхожу от шума, отступаю в угол и, убедившись, что он знает, где я, начинаю подниматься по лестнице, ведущей на галереи для наблюдателей. Я оставляю позади первый этаж и жду, чтобы удостовериться, что Кириан идет по моим следам, когда замечаю, что он останавливается, колеблется и, в конце концов, продолжает подъем.

Я преодолеваю почти все пролеты и, снова остановившись, чтобы проверить, слышны ли его шаги, понимаю, что он перешел на бег. Я тоже прибавляю ходу, застигнутая врасплох, и слышу его смех. Я думаю, что это прекрасный звук.

Я использую магию, чтобы пролететь последние ступени, и мгновение спустя оказываюсь на галерее. Быстро прохожу немного вперед, нахожу дверь на смотровую площадку и прохожу сквозь нее, чтобы погрузиться в ночные тени, но оставляю стеклянную дверь открытой.

Когда Кириан тоже выходит, он находит меня там, у черного камня, у стен, едва способных укрыть нас от ветра, который тащит за собой шальные снежинки. Жест моей руки — и леденящий ветер исчезает. Словно обходя нас стороной, вокруг продолжает яростно мести снег. Но не здесь. Здесь хлопья мягко падают на пол, на его плечи и темные волосы, и холод немного отступает. За его спиной — золотые огни внутри дворца. За моей — тьма Илуна.