Книга Все потерянные дочери, страница 113 – Паула Гальего

У меня разрывается сердце. — Когда война закончится, Эрее нужна будет королева, всей Земле Волков она будет нужна. — Она была нужна им и до того, как мы договорились об этом браке, и ты не казалась такой обеспокоенной.

Я сжимаю кулаки. — У нас было больше вариантов. Мы могли уступить трон Арлану, могли… — Одетт. Всё нормально. Я хочу быть королевой.

— Ты не можешь этого хотеть, — выплевываю я. — Как же обещание, которое я тебе дала? А как же Орден? Ты больше не хочешь его уничтожить? — Обещание в силе, — отвечает она. — Ты мне поможешь.

Снова и снова я натыкаюсь на стену, слишкомплотную и неподвижную. — А как же наша свобода? — спрашиваю я тише.

Должно быть, что-то до неё доходит. Какое-то из моих слов, должно быть, задело струну у неё внутри, потому что на её губах появляется самая печальная улыбка на свете, и тогда она хватает меня за руки.

— Ты будешь свободна, Одетт, и я тоже буду свободна вести ту жизнь, которую выберу. Я буду в порядке в роли королевы, а ты сможешь вести ту обыденную и пресную жизнь, какую пожелаешь, со своим голубоглазым капитаном.

Я пытаюсь вырвать руки, но она держит их крепче. — Ты дура. — Да? Я буду королевой. — Она небрежно пожимает плечами. — А вот ты…

Я уже готова спросить, как же быть с её сероглазым командором, но дверь открывается прежде, чем я успеваю это сделать, и в комнату входит Нирида. Она переводит взгляд с одной на другую, и выражение её лица слегка смягчается. — Я рада, что вы всё уладили.

Только тогда Ева отпускает мои руки. — Новости? — спрашивает она. — Небольшой флот уже отбыл в Сулеги. Они скоро прибудут. Эльба пока держится.

Я гадаю, в порядке ли малышка Юма, но не произношу этого вслух, потому что не хочу еще больше тревожить командора: у неё и так залегла морщинка посреди лба, а груз, который она несет на своих слегка ссутуленных плечах, кажется неподъемным.

— Эгеон хочет публично объявить о помолвке сегодня вечером, — выдает она и делает глубокий вдох. — Я настаивала, что это слишком поспешно, но он не уступил. Я откажусь, если… — Мы сделаем это сегодня, — кивает Ева. — Зачем откладывать?

Мы обе смотрим на неё, но спрашивает Нирида: — Ты уверена? — Готова служить Волкам. — Она улыбается.

Я так не могу.

Мы собираемся в покоях Лиры перед банкетом. Ева и я тоже воспользовались временем, чтобы потренироваться и отточить нашу магию, как учили нас Камилла и Кайя. Физическая подготовка и точность, и всё это довольно ограничено пространством, потому что ни одна из нас не хочет привлекать лишнего внимания. Пока нет.

Несмотря на это, мы приходим первыми к назначенному часу. Огонь уже горит, когда мы входим, но Ева заставляет пламя разгореться жарче, чтобы изгнать холод, просачивающийся сквозь каменные стены. Я помогаю Еве с платьем и короной, собираю ей волосы, пока они еще её собственные: черные, но прямые и мягкие, скользящие сквозь пальцы.

Кириан приходитследующим. Он садится в кресло, которое подтаскивает поближе к нам, и без умолку болтает о местном ежевичном сидре, о котором у Евы тоже есть твердое мнение. Хотя он смотрит на неё через зеркало, пока они спорят, его глаза неизбежно возвращаются ко мне снова и снова. Я ловлю его на этом, когда он думает, что я не замечаю. Он рассматривает меня то почти рассеянно, то почти бесстыдно. Я замечаю, как он скользит взглядом по мне сверху вниз, как спускается по спине и поднимается обратно.