Книга Все потерянные дочери, страница 106 – Паула Гальего

— Помню, ты обещал помочь мне узнать правду, — бормочет она, не отрываясь от наших пальцев. — Но теперь, когда я её знаю, теперь, когда я вернулась домой… — Она оглядывается по сторонам. — Ты не обязан выполнять это обещание. Ты знаешь, я всё равно помогу выиграть эту войну.

Я легонько тяну её за руку и на этот раз сам подношу её к губам, чтобы поцеловать холодные костяшки. Затем наклоняюсь к ней. — Возможно, это прозвучало неясно — моя вина, если так, — но я бы тоже пошел за тобой в ад.

Что-то дрожит в зеленых глазах Одетт, глазах цвета лесов моего дома, цвета магии и свободы. Она не отвечает, ей это и не нужно; потому что всё, что она хочет сказать, она говорит мне без слов. Она проводит холодными пальцами по моим щекам, запускает их в мои волосы и тянет меня к себе, заставляя наклониться ниже, чтобы поцеловать.

ЭТЧЕХАУН

Нирида годами видит тень. Она замечает её лишь краем глаза и настолько привыкла, что необращает внимания. Лишь в редкие мгновения она задается вопросом, что это такое — когда тревога переполняет душу, когда страх смыкается вокруг горла и сжимает так сильно, что становится трудно дышать.

Тогда она слегка поворачивает голову и в этом слепом пятне, наполовину сотканном из воображения, ей кажется, что она видит тень своей сестры. Она видит её в красивом платье, но залитом кровью, и та часть её сознания, что считает это игрой воображения, ненавидит себя за то, что не может видеть её иначе: не может представить её в одном из любимых чистых платьев, с пшеничными волосами, в которые вплетены цветы, собранные вместе с матерью, босой, бегущей по лугу у их дома летом…

Она ненавидит себя за то, что видит её в платье, в котором та умерла, вся в крови, когда после смерти отца позволила выдать себя замуж за одного из дворян, которых Львы хотели посадить в Эрее. Она сделала это только для того, чтобы убить его в брачную ночь и забрать с собой столько солдат, сколько сможет.

Командор вынуждена закрывать глаза, пытаясь не видеть её. Но она не знает, что не ей выбирать, как является сестра; та принимает форму, которая должна потрясти её — невозмутимую, холодную, сильную Нириду.

Её сестра стала Этчехаун. На языке магии etxe означает «дом», а jaun — «хозяин».

Она стала хранительницей своего дома в тот миг, когда покинула план смертных. Она никогда не думала об этом, о том, что будет после, но когда пришел час, ей не пришлось размышлять: она осталась ради неё, ради Нириды. И всё потому, что в свои последние мгновения она боялась не за свою жизнь, а за мать и сестру, которых оставляла одних. Если она и жалела о своих решениях, то лишь потому, что тогда поняла: её поступки могут иметь последствия, которые обрушатся на них.

Этого не случилось, потому что мать умоляла, но и уйти тогда она не смогла. Теперь она дух-защитник, который не перейдет в обитель Мари, пока этого не сделает и Нирида. Их судьбы связаны.

Она мало что может сделать, когда Нирида в бою и кажется наиболее уязвимой. Она не может отвести удар противника или укрыть её от града стрел. Но она может напомнить ей о цене идеалов. Может напомнить, ради чего она должна оставаться в живых.

Поэтому она является ей такой. Поэтому напоминает своей пролитой кровью, что Нирида должна жить за тех,кто не может, должна сражаться, чтобы никому больше не пришлось вот так терять сестру.