Книга Волк и дикий цветок, страница 57 – Элла Филдс

– Зачем?

– Зачем? – переспросил Рорн с резким смешком. – Ты прекрасно знаешь, что подписала ему смертный приговор в тот момент, когда позволила к себе прикоснуться.

Я кивнула, слегка улыбаясь. Рорн, безусловно, был жестоким воином, однако, в отличие от многих членов его семьи, не обладал даром обращения, потому я сомневалась в его шансах на успех. А еще мне не нравилась мысль, что кто-то из них двоих может пострадать в бою.

– Значит, ты все еще там.

– Там? – так же раздраженно переспросил Рорн. – Где?

– В плену гнева. – Я повернулась обратно к мольберту. Бросила взгляд мимо него на эркер, плавно повела головой, разминая шею. – Он скоро пройдет.

Я почти услышала, как Рорн скрежетнул зубами.

– Ты действительно веришь, что настанет день, когда мое желание узнать, кто он такой, иссякнет? Тогда ты, верно, лжешь, что была с ним, либо забыла, кто я, звезды раздери, такой.

– Не забыла, – произнесла я мягко, но твердо. – Просто не припомню, чтобы соглашалась выйти за мужчину, который с такой легкостью пренебрег моим сердцем ради своего члена и гордости.

Повисла тишина, пронзительная, удушающая.

– Назови его сраное имя, Астрантия, – приказал Рорн, чеканя каждое слово с редкой, бьющей по нервам резкостью. – Сейчас же.

– Я не знаю его имени, – полуправда спокойно слетела с моих губ. – А даже если бы и знала, это неважно. Это ничего не изменит.

Глядя на перепачканные краской пальцы, я рассмеялась. Звук вышел сдавленным.

– Ты никогда его не найдешь, Рорн.

Изумрудный король ощерился и в мгновение ока преодолелрасстояние между нами.

Он схватил меня за шею, и в моем горле застрял ошеломленный вздох. Глаза Рорна побелели от ярости, она читалась в каждой черточке его лица, исходила от него волнами.

– Я его найду, и тогда…

Едва я подумала, что Рорн вот-вот даст волю гневу и крепче сожмет мою шею, как вдруг вместо этого он меня поцеловал.

Беспощадные руки подняли меня с табурета и усадили на подоконник. Дернули юбку вверх, слишком быстрым, слишком знакомым движением, чтобы оставался хотя бы малейший шанс, что он остановится.

– И тогда, – продолжил Рорн, – помяни мое слово, жена, он истечет кровью, глядя, как я тебя возьму.

– Рорн.

Меня охватил ужас, вышибая из легких весь воздух.

– Рорн, нам нельзя, – прохрипела я, когда он уперся коленом в подоконник и притянул меня ближе, прижал к себе.

– Можно, потому что ты – моя.

Он закинул мою ногу себе на талию, впиваясь в мои губы. Его энергия сгустилась, столкнувшись с моей. Наше желание и жажда взять, стереть, разрушить, заставляли нас задыхаться и кусаться.

Его член терся об меня через штаны, давил, создавая искры, которые затем разлетались в разные стороны. Мой рот наполнился кровью, кислым привкусом неправильности со сладчайшими нотками совершенства.

Я начала терять рассудок. Безжалостные губы заглушали все мои звуки, все мои вздохи. Наконец яростный рокот из груди Рорна сменился стоном, и все внутри меня сжалось.

Но за мгновение до того, как волна наслаждения достигла пика, Рорн отстранился, чтобы высвободиться из штанов.

Дыши, дикий цветочек.

Меня с головы до ног окатило холодом. Я прорвалась сквозь пелену непрошеного удовольствия и зарычала, отталкивая Рорна, прежде чем он успел войти в мое тело.

Но он не ушел.

Он уставился на меня с такой жестокостью, которой я еще никогда не видела даже мельком.