Книга Искупление злодейки, страница 24 – Кира Иствуд

«Как бы потом и нам не ответить», — нервно думала про себя Фаира, наблюдая, как хлыст Мореллы в очередной раз рассекает кожу на предплечьях безумицы.

Это был последний удар — тринадцатый, по числу непростительных грехов.

— Благодарю за урок, наставница, — низко поклонилась Элиза, а потом встала, держа руки так, чтобы не заляпать кровью пол. Не то чтобы натекло много — Морелла не била до мяса — но даже так выглядело плохо. Особенно вместе с общим состоянием безумицы.

Казалось, за последнюю неделю она похудела ещё больше, скулы на лице натянули кожу, у голубых глаз залегли тени… Но это всё равно не лишило Элизу ангельской красоты, а будто, наоборот — подчеркнуло яркость глаз и губ, усилило ощущение хрупкости девушки.

— Ньяра добра к своим последователям, каждый может… — продолжила Морелла, пренебрежительно махнув безумице, чтобы она уходила.

Девушка двинулась к дверям, и что-то дёрнуло Фаиру последовать за ней — под заунывные чтения молитвы осторожно выскользнуть в пустынный коридор, тихонько окликнуть:

— Элиза…

— Да? — обернулась та. И снова этот прямой взгляд, от которого пробирает до дрожи. Будто безумица смотрит не в глаза — а куда-то за них — глубже.

— Не злись на Мореллу, ладно? — слова сорвали с губ Фаиры до того, как она успела их осмыслить.

— Я не злюсь, — тихий голос Элизы был похож на спокойный ручей, холодный и ровный. — Это всё ради меня. Я понимаю.

— Старшая смотрительница из-за дочери такая, — понизив голос до шёпота, зачем-то продолжила объяснять Фаира. — Чёрная ведьма лишила здоровья дочь Мореллы. Знаешь, та комната в башне… из которой иногда вой. Это дочь Мореллы воет.

Элиза будто задумалась, а потом кивнула.

И снова никаких эмоций на ангельском лице. Фаиру это даже немного разозлило. А следом она разозлилась и на себя.

Что это вдруг на неё нашло? С чего вообще начала что-то объяснять этой юродивой? Она ж недалёкая, наверное, и полслова не поняла. Подумаешь, слегка рассекли кожу. Не до костей и не до мяса. Вон,Фаира как-то и по спине хлыстом получила — ничего, жива и даже умнее стала.

Нахмурившись, Фаира хотела уже бросить что-то грубое, чтобы ведьма не надумала лишнего, но взгляд соскользнул на израненные руки безумицы. И резкие слова костью застряли в горле.

«Надо бы обработать», — мелькнула мысль.

— Эй! — раздалось вдруг за спиной.

Фаира оглянулась. Это другая сестра выглянула из зала. — Ты куда делась?

— На минутку вышла…

— Возвращайся немедленно!

— Я-я… — протянула Фаира, снова посмотрев на Элизу… Точнее туда, где она только что стояла. Но оказалась, безумица уже успела уйти.

Элиза

Смыв под ледяной водой кровь, я натянула поглубже рукава, чтобы скрыть вспухшие предплечья. Зашла за порцией гнили для пленника, привычно уже заменила наши тарелки.

Поблагодарив повариху, вышла с кухни… Меня качнуло.

Больно было даже просто держать тарелку, больно нести…

Но эта боль была освобождающей.

Меня высекли за разговор с демоном. За дрянную работу. И за то, что проспала утреннюю службу. Всё это было правдой — я стала работать хуже. Клевала носом и постоянно хотела есть, из-за чего порой еле-еле тянула тряпку по полу. За это мне и досталось.

… хотя на самом деле я ощущала наказание иначе — будто оно не за грязный пол, не за долгий сон, а за мою никчёмность. За глупость. За то, что я недостаточно стараюсь изменить грядущее.