Книга Джошуа, страница 60 – Микита Франко

Не знаю, что отвечать, и уточняю из вежливости:

— Что?..

— Моя коллега знает эту семью. Просто семейная ссора, он разозлился и убежал из дома, прятался сутки у друга. Она как раз тётя этого друга, так что… Никаких похищений детей, можешь расслабиться.

Класс. А мне-то с этого что? Меня вот кто-то похитил похоже. Или похищает прямо сейчас.

Когда мы сворачиваем с главной улицы в переулок между домами, он берет меня за руку, и я выхватываю свою ладонь из его ладони: я не маленький, чтобы водить меня за ручку. Он странно смотрит на меня:

— Да брось, тут же никого нет.

Говорит как он. Может, это новый мамин парень? Может,она сказала ему меня забрать? Надеюсь, он не будет делать ничего… плохого.

Я возвращаю руку в его ладонь, потому что он, кажется, этого хочет, и осторожно спрашиваю:

— Ты же… нормальный?

— В смысле?

— Ты меня… не будешь обижать?

Он останавливается, разворачивает меня к себе. Долго смотрит в глаза, и я жалею, что спросил. Кажется, он недоволен.

— Конечно не буду, — наконец отвечает он. — Ты… почему такое спрашиваешь?

Я пожимаю плечами, не зная, что сказать, а он, приблизившись, наклоняется и целует меня в губы. Как он.

Я зажмуриваюсь от страха, но не решаюсь оттолкнуть, потому что боюсь, что будет хуже, если сопротивляться. Взрослые всегда врут. Сказал, что не будет, и тут же сделал это.

Он целует меня, и я не шевелюсь, стараясь думать о мальчике с футбольным мячом. Представляю, что это он меня целует. Хочу попробовать так по-настоящему.

Иногда очень-очень долго сплю, а потом просыпаюсь в незнакомой квартире. Чаще всего в постели с маминым новым парнем. Похоже, он такой же, как предыдущий.

Только добрее. Он пока ничего такого со мной не делал. Только целует и обнимает, и всегда говорит при этом, что я напряженный. А один раз хотел сделать то самое, но я застыл, как статуя, и он спросил: «Ты не хочешь?», и я сказал: «Нет». Он ответил: «Ладно», и мы просто легли спать.

Не понимаю, где мама. Почему я с ним живу? Он ведет себя со мной, как будто я взрослый. Один раз сказал:

— Купи, пожалуйста, эклеры, когда будешь возвращаться с работы, — поцеловал в щеку, и ушел.

А я остался один в недоумении: чего сделать? После чего? Какие эклеры? Какая работа? У меня денег нет! Мама уже сто лет мне их не давала. И я её столько же не видел.

Я вышел из дома и снова пошел бродить по городу (выучил, что ключи в моем кармане подходят к этой квартире, а не прежней). К трём часам собирался пойти к спортивному комплексу (в это время заканчивается тренировка Рашида, того футболиста), и мы с ним гуляем. Только тогда не получилось: в девять-тридцать позвонила мама и накричала на меня за то, что я не на работе. Потом темнота какая-то, ничего не помню.

Рашида в тот день не увидел.

Но это ничего. Мы уже пять раз виделись. Со мной до него никогда никакие мальчики столько не общались. Они все думают, что я странный и похож на педика, а он такогоне говорит. Может, он как я? Я мечтаю, что когда-нибудь поцелую его, и может, даже… Предложу что-нибудь такое. Как он со мной делал. Со ртом, например.

В один из дней просыпаюсь в незнакомом месте. Еще более незнакомом, чем та моя-не-моя квартира. Потолок слишком низкий, какая-то… приборная панель. Понимаю, что в машине. На водительском кресле. Пугаюсь: я же не умею ездить! У меня даже ноги еле-еле достают до педалей.