Книга Джошуа, страница 1 – Микита Франко

Я — садовод. Люблю растения.

У меня есть три любимых цветочных горшка максимальной вместимости — литров семьдесят-восемьдесят. Раз в месяц, по пятницам, я покупаю мешок с грунтом килограмм на пятьдесят и раскидистые фикусы. Прежде чем рассадить растения по горшкам, я присыпаю дно землей и утрамбовываю части тела: руки, ноги, туловище. Всё приходится распиливать в несколько раз, чтобы уместить — для этой работы у меня выделена специальная комната и инструменты. Электропилу использую только до двадцати двух ноль-ноль, чтобы не мешать соседям.

Когда конечности размещены в горшках, я аккуратно сажаю фикусы и засыпаю горшки грунтом. Утром субботы выношу их в машину по одному.

Если выхожу рано — а я стараюсь закончить с этим до девяти утра, пока безлюдно — всегда встречаю на лестничной клетке Валентину Семеновну. Она рада мне, чувствует родственную душу.

— О, какие люди! — говорит она. — Что, дела идут хорошо?

Она пытается поймать мой взгляд, прячущийся за мельтешением листвы — я держу в руках горшок и стараюсь на неё не смотреть. Руки немеют от тяжести, мне не хочется задерживаться за болтовнёй.

Коротко, но вежливо отвечаю:

— Дела идут хорошо, спасибо.

Она думает, что я продаю фикусы. Я так всем и говорю: домашний бизнес.

— А как ваши? — спрашиваю, чтобы не казаться подозрительным. С бабушками так всегда: они подозревают всех, кто недостаточно с ними любезен.

Она махнула рукой:

— Да неважно! — то есть плохо, как я понимаю. — В прошлом месяце у меня выросла хорошая, крепкая рассада помидоров. Недавно отвезла ее в теплицу, но не пересадила, так у неё все листочки побелели и опали, представляешь?

Сочувственно киваю. Соседи думают, я в этом что-то понимаю. Иногда я гуглю их вопросы, чтобы казаться экспертным.

Такое у меня уже спрашивали раньше, поэтому я говорю:

— Может, из-за низких температур? В апреле было холодно, — чувствую, как трясутся руки: я устал держать этот горшок. Мне кажется, от него исходит трупный запах, и я боюсь, что она может его почувствовать.

— Так я ж, дырявая башка, забыла накрыть! — сетует на саму себя. — Ну и поделом мне…

Я хочу утешить её, Валентина Семеновна хорошая.

— Может, еще отойдут, — говорю. — Главное, чтобы стебли были живы, — и, прежде чем она сновачто-то скажет, извиняюсь: — Простите, горшок тяжелый. Я пойду.

Ей становится неловко, она машет рукой, отпуская меня:

— Конечно, конечно! Заболтала тебя совсем…

Подхватывая горшок правой рукой, я плотнее прижимаю фикус к себе, чтобы не уронить, и спешно спускаюсь по лестнице.

Во дворе стоит моя машина — Лада Ларгус, с пробегом, брал по дешевке у продавца с Авито. Я отвинтил третий и второй ряд сидений, оставив только водительское кресло, и теперь в ней большой вместимый багажник. Обычно влезают все три цветочных горшка.

Я выношу их по очереди. Валентина Семеновна ушла, и больше меня никто не беспокоит. Когда машина загружена, я сажусь за руль и еду за город в лес.

В багажнике лежит лопата. Ею я выкапываю три ямы в земле: достаточно глубокие, чтобы почва не вытолкнула части тел наружу, но стараюсь не увлекаться — чем дольше времени я проведу в лесу, тем выше риск быть замеченным. Затем я высаживаю растения.

Когда всё готово, я убираю горшки и лопату в багажник, беру лукошко — плетеное, пенсионерское, несуразно выглядящее в руках молодого парня — и собираю ягоды и грибы по округе. Если кто-то спросит, что я делал в лесу, у меня будет честный ответ.