Книга Окна во двор, страница 165 – Микита Франко

Дальше я не слышал, потому что, обернувшись, побежал к машине. В груди нарастала ликующая радость от осознания, что мы только что сделали.

«Вау… – Вот и все, что вертелось в моих мыслях. – Вот это да!»

С битой в руках я замер над багажником – там, где раньше были только грязно-розовые разводы, теперь была настоящая кровь. Не придумав ничего лучше, я вытер закругленный конец биты о подол рубашки, затем припорошил его снегом и протер еще раз. Не сильно помогло, но, по крайней мере, кровь перестала мазаться, и я убрал биту в багажник.

Растопыренными пальцами (аккуратно, чтобы ничего не запачкать) я открыл переднюю дверь и забрался в салон. Нашелв бардачке влажные салфетки для автомобильных стекол и принялся вытирать ими руки.

Лев вернулся минут через десять. Заняв водительское кресло, он с беспокойством посмотрел на меня:

– Порядок?

Я покивал. Во рту все еще стоял противный привкус рвоты, и я спросил:

– У тебя нет воды?

Лев, потянувшись к заднему сиденью, жестом фокусника вытащил полулитровую бутылку с водой. Взяв ее в руки, я снова вышел на улицу, чтобы прополоскать рот. Невольно подивился: вокруг тишина, ни души, звезды над головой, а я стою, измазанный чужой кровью, и пытаюсь избавиться от привкуса рвоты. С моей жизнью точно все в порядке?

Я снова сел в машину, закинув пустую бутылку на заднее сиденье. Посмотрел на Льва: мол, все окей, можем ехать. Он, приглядевшись, потер большим пальцем мою щеку – видимо, пытался оттереть кровь. Затем окинул взглядом всего меня – от рубашки до ботинок – и сказал:

– М‐да… Придется домой заехать.

Он завел мотор, мы выехали со двора с другой стороны – как раз мимо той самой общаги. Разглядывая ее, я спросил, как бы между делом:

– Как там Артур?

Беспокоил меня, конечно, не он, а мы. Что с нами теперь будет?

– Нормально, я убрал его с дороги.

– Куда? – насторожился я.

– К нему домой. Поднял на лифте до квартиры.

– Вас никто не видел?

– Когда двери лифта открылись, на этаже стояла какая-то бабка.

Я напрягся.

– Она что-нибудь сказала?

– Она спросила: «Что, он опять напился?», а я сказал: «Ага». Вот и все.

Я засмеялся, сначала несмело, потому что все еще переживал, не пойдет ли Артур в полицию. Но чем ярче представлял эту сцену в лифте, тем сильнее смеялся, и в конце концов Лев рассмеялся тоже. Мне кажется, в какой-то момент мы начали смеяться просто так, вообще не из-за бабки, лифта и Артура, – а как бы сами по себе, может, нервное напряжение так выходило. Думаю, со стороны это смотрелось жутковато, учитывая, что мы только что сделали и в каком виде ехали – этакие психи-убийцы из фильма ужасов про психов-убийц.

Пока смеялись, доехали до дома – там не очень далеко было. Взяли вещи с заднего сиденья, я – куртку, Лев – пальто, и пошли в подъезд. Уже у двери в квартиру, прежде чем позвонить, Лев, поморщившись, жалобно произнес:

– Сейчас ругаться будет…

Слава, открыв дверь, растерянно оглянулся на часы в коридоре, потом снова посмотрел на нас. Я стоял чуть поодаль, позади Льва,и ему было плохо меня видно.

Лев, вздохнув, отошел в сторону и несколько виновато сказал:

– Ребенок запачкался, нужно переодеть.

Выглянув из-за папиной спины, я шагнул в квадрат света, появляясь перед Славой. Вздохнув, он обреченно, но совсем не удивленно спросил:

– И что случилось?